Михайло Ломоносов 2. У врат учености (1986)
Все цитаты, стр. 4
Что б ты делал-то без меня, Мишук? - Пропал бы.
Квартира дешёвая, почти даром, и хозяйка не строгая!
Господи, дома-то все одинаковые. Вон туда! Пошли!
Очень рада, господа студенты!
Мы обедаем всегда в одно и то же время - прошу быть аккуратными и не опаздывать.
Боже мой! Сколько у вас книг!
Иоган! Помоги отнести вещи!
Ты что, с харчем снял квартиру? - Я же те сказал - почти даром!
Эразма вон одного своего продашь и ешь от пуза. Пошли!
Прошу садиться, господа студенты.
Какое... прекрасное имя...
Моего друга зовут Михайло, а меня Димитрий.
Мы оба из России. - Да, да, вы уже говорили.
Россия, это должно быть край света.
Ну что вы! Россия - это далеко ещё не край света, а потом, смотря откуда считать.
Мм, какое... дивное пиво!
Никогда в жизни не пил ничего подобного!
Он был очень уважаем в городе, его избрали даже в магистрат.
Друзья мужа никогда не забывают нас.
У нас всегда есть свежее пиво.
Иоган, ешь медленнее, как твоя сестра.
А ты, моя милая, выпей немного пива - это пойдёт на пользу.
Мать: - Получишь своё молоко!
Элизабет, господа студенты заплатили задаток.
Я прошу тебя отнести часть долга достопочтенному господину Кнопсу.
Думаю, ты застанешь его в ратуше.
Сегодня в городе праздник.
Надеюсь, что господа студенты проводят тебя - это не займёт много времени.
Я буду рад вам услужить, дорогая Элизабет!
Я предпочитаю, чтоб тебя провожал господин Михель - он такой молчаливый. Может быть он плохо знает наш язык?
Что вы, что вы! Он даже стихи пишет на немецком.
Очень жаль, но я сегодня... занят.
У нас бал в студенческой корпорации "Тритония".
Расцветаете с каждым днём. Я... - друг вашего отца.
Мой долг быть вашим защитником, вашим опекуном.
Я вам очень благодарна, господин Кнопс.
Я говорил с вашей матушкой о своих намерениях. Она одобряет их.
Но я их не одобряю, господин Кнопс.
А вы - непослушное дитя, дорогая моя.
Вас слишком избаловал покойный отец.
Надеюсь от вас не скрыли, что после господина Цильха остались только долги?
Я вас ненавижу, господин Кнопс!
Что вы делаете, господин Михель? Что вы делаете?
Всё решилось там на всю жизнь, навсегда!
Я не Роланд и не Михель. Русский я.
Там, в России, у тебя осталась невеста?
Я никогда не думал об этом.
У меня другое предназначение.
Колокола слышишь? Собор Святой Елизаветы.
Покойный отец назвал меня в её честь. Он говорил...
Что это? Почему ты замолчала?
Он говорил: "В твоей груди бьется сердце великомученицы Елизаветы".
Это было давно. Ещё не родился Лютер. Ещё вера была католической.
Она любила и в этом было её предназначение.
Ей было 20, когда умер муж - ландграф Тюрингии??.
Любовь даже в трауре, даже в печали творит добро.
А её духовник, жестокий инквизитор, придумал для неё самое страшное испытание.
Он запретил помогать людям.
Однажды зимой, она тайно вышла с хлебом для бедных.
Духовник выследил её и потащил за ослушание на костёр.
Господь спас её - хлеб её в руках превратился в розы, а вьюга поглотила её мучителя.
Когда она умерла, её причислили к лику святых, и построили в память о ней... прекрасный... собор.
Стянул на новый лад Недавно струны все,
Запел Алкидов труд, Но лиры тон моей
Прощайте ж ныне, вожди, Понеже лиры тон
Изрядные вирши, Миша! Изрядные!
Ты ж что ж это, паскудник, заугольник холмогорский, отбил у меня хозяйскую дочь?
Ты... Ты что! Ты что, Михайло! Пусти!
Михайло, да ты что делаешь?
"Итак, попробуем себе представить день марбургского студента Ломоносова.
В 9 утра - лекция "Теоретическая физика", в 10 - рисование, в 11 - физика экспериментальная, перерыв на обед в семействе Цильх.
В 3 часа - философия, в 4 часа - логика, потом геометрия с тригонометрией.
На завтра химия, механика, гидротехника, гидравлика, философия.
Прибавьте к этому фехтование, танцы, занятия французским и итальянским языками.
А сколько книг нужно прочесть, и большинство в подлиннике!"
Я только что с большим трудом выставил из университета ваших кредиторов.
Вы и вы поступили крайне неразумно, истратив все деньги, которые привезли с собой, к тому же ещё, наделав массу долгов.
Занимаетесь вы хорошо - не спорю, но ещё лучше занимаете деньги!
Виноградов, ваш долг 899, и деньги эти под проценты взяты!
Мы, конечно, виноваты, господин Вольф, но что поделаешь?
Приходится платить учителям, платье, парики, книги...
Ну очень дороги книги, господин Вольф!
Мы не можем ударить в грязь лицом!
Чем мы, русские, хуже других студентов?
Я вынужден сообщить о вас в Санкт-Петербуржскую академию президенту - барону Корфу.
Смею вас просить, господин профессор, чтобы вы присовокупили к вашему письму и нашу просьбу, дабы академия высылала деньги без задержки.
Я знаю ради чего родилась, ради чего жила.
А-а, вы, господин Ломоносов, тоже любите думать ногами?
Добрый день, господин Вольф.
