Социальная дилемма (The Social Dilemma, 2020)
Все цитаты, стр. 14
Многое из того, что мы говорим, звучит как...
«Господи, технологии разрушают мир и портят наших детей».
Тут легко запутаться, ведь они - одновременно и утопия, и антиутопия.
Я нажму на кнопку на телефоне, через 30 секунд подъедет машина, и я смогу поехать туда, куда мне нужно.
Это же волшебство. Это потрясающе.
Создавая кнопку «Мне нравится», мы были мотивированы тем, чтобы распространить по миру позитив и любовь.
Мысль о том, что спустя какое-то время это приведет к подростковой депрессии или к политической поляризации, нам даже в голову не приходила.
Не думаю, что эти ребята изначально были злыми.
Проблема в бизнес-модели.
Можно закрыть сервис и всё уничтожить, слить 20 миллиардов долларов биржевой стоимости, попасть под суд и...
Но вы не можете затолкать джина обратно в лампу.
Можно что-то поднастроить, но в итоге всё равно придется увеличивать доход платформы, квартал за кварталом.
И чем больше он становится, тем сложнее это изменить.
Я это вижу как кучку людей, попавших в ловушку бизнес-модели, экономических стимулов и давления со стороны акционеров, что практически связывает им руки.
Нужно признать, что это нормально, что компании сосредоточены на зарабатывании денег.
Плохо, когда нет правил, законов и конкуренции, а сами компании де-факто действуют как правительства.
А затем они говорят: «Мы можем сами себя регулировать».
Ну это же просто ложь. Это нелепо.
Финансовые стимулы управляют миром, поэтому любое решение этой проблемы должно в первую очередь перестроить эти финансовые стимулы.
Нет никаких финансовых причин, чтобы эти компании менялись.
И поэтому я считаю, что нам нужно регулирование.
Телефонная компания хранит кучу конфиденциальных данных о вас, и есть множество законов, не позволяющих им ее использовать.
Но законов о защите данных, например, у нас почти нет.
Мы могли бы обложить налогом сбор и обработку данных.
Так же, как вы, например, платите за воду исходя из объема ее потребления, будет налог на основе объема данных, которыми они располагают.
Это даст им финансовую причину не собирать все данные на планете.
В этих сферах закон еще далеко позади, но я знаю, что актуальная ситуация не способствует защите пользователей, она защищает права и привилегии этих гигантских, невероятно богатых компаний.
Мы всегда будем подчиняться самым богатым и влиятельным людям?
Или мы когда-нибудь скажем:
«Бывают моменты, когда на первом плане национальные интересы, когда на первом плане интересы людей, пользователей.
Это, на самом деле, важнее, чем прибыль тех, кто уже является миллиардерами»?
Эти рынки подрывают демократию и свободу, они должны быть вне закона.
Это не радикальное предложение.
Есть и другие рынки, которые мы запрещаем.
Мы запрещаем продажу человеческих органов.
Мы запрещаем торговлю рабами.
Потому что у этого неизбежные разрушительные последствия.
Мы живем в мире, где мертвое дерево стоит больше, чем живое, где мертвый кит стоит дороже живого.
Пока наша экономика работает таким образом, а корпорации остаются без контроля, они продолжат уничтожать деревья, убивать китов, бурить землю и продолжать добычу нефти, хоть мы и знаем, что это разрушает планету и ухудшит мир для будущих поколений.
Это кратковременное мышление, основанное на религии наживы любой ценой.
Корпорации, действующие в своих корыстных интересах, не изменят своего поведения.
Это уже давно сказывается на окружающей среде.
Единственный, хоть и пугающий, вариант, который, я надеюсь, заставит нашу цивилизацию понять, насколько ошибочной была эта теория с самого начала, это посмотреть на всё это так, что теперь мы это дерево, мы - кит.
Наше внимание можно добывать.
Мы более прибыльны для корпораций если сидим и пялимся на экраны, пялимся на рекламу, чем если бы мы тратили это время на полноценную жизнь.
И мы видим результаты этого.
Корпорации используют мощный искусственный интеллект, чтобы обхитрить нас и придумать, как привлечь наше внимание к тому, на что нужно им, а не то, что больше соответствует нашим целям, ценностям и жизни.
СТИВ ДЖОБС ГЛАВНЫЙ СПИКЕР
Для меня компьютер - это...
Это самый удивительный инструмент, который мы придумали.
И это как велосипед для нашего разума.
Кремниевая долина начинала с идеи гуманных технологий.
И мы упустили это из виду, так как заниматься этим стало круто, а не правильно.
Интернет был странным, безумным местом.
Он был экспериментальной площадкой.
В интернете присутствовал и сейчас, конечно, присутствует креатив, но теперь он больше похож на гигантский торговый центр.
И тут ты задумываешься: «Боже, как же мы скатились до такого?»
Видимо, я просто оптимист.
Я считаю, мы можем изменить работу и значение социальных сетей.
Технологии работают не по законам физики, не по железным правилам.
Этот выбор сделали люди вроде меня.
И люди могут изменить эти технологии.
И теперь вопрос в том, готовы ли мы признать, что эти негативные последствия напрямую связаны с нашей работой.
Дело в том, что мы всё это создали, и мы обязаны их изменить.
Модель извлечения внимания - не то, как мы хотим обращаться с людьми.
Здоровье общества зависит от того, выберемся ли мы из этой разрушительной бизнес-модели.
Мы можем требовать гуманного дизайна этих продуктов.
Можем требовать, чтобы нас не считали извлекаемым ресурсом.
Нашим намерением должно быть совершенствование мира.
На протяжении всей истории любой прогресс начинается с того, что кто-то заявляет:
