Цитаты про глаза

* * *
- Запомни следующее. Я дождусь твоей смерти. Я дождусь, когда тебя распнут на кресте а потом переломают все суставы. А когда толпа, наконец, утомится от твоих воплей и разойдётся по домам я буду купаться в твоей крови. Я никуда не уйду. Я загляну глубоко в твои глаза и моя ненависть как кислота, начнёт разъедать их изнутри сжигая и уничтожая тебя пока ты наконец не издохнешь...

* * *
- И на мир ты смотришь глазами человека, посланного на хер. Плюнь, Митяй. Живи и не расплёскивайся. Я не знаю, чё у тебя там случилось, но ты живи, ты еще найдешь жемчуг в говне...

* * *
- Я не верю в брак. Нет, правда не верю. Я могу это объяснить. В худшем случае, это враждебный политический акт, способ, которым узколобые мужчины пытаются удержать женщину дома, загнать на второй план, зажать в рамках традиции и консервативных религиозных пережитков. В лучшем случае, это счастливая иллюзия, когда двое людей по-настоящему любят друг друга и не представляют, какими несчастными друг друга сделают. Но. Но, когда двое людей знают это и решают, открыв широко глаза, быть друг с другом и пожениться всё равно, я не думаю, что это консерватизм или иллюзия, я думаю, это настоящий поступок, смелый и очень романтичный...

* * *
- Когда я встретила тебя, моей первой мыслью было: уничтожить тебя. Но потом я заглянула в твои глаза. Хочешь знать, что я увидела? Не душу, но надежду на оную. Теперь я вижу только тьму...

* * *
- Не смотри на меня такими большими глазами. Ты выглядишь как одна из тех босоногих детей из Боливии, которым нужны приемные родители...

* * *
- Эх, я смазливый сукин сын! Чтоб ты был жив-здоров!
- "Жив-здоров". Это именно та концепция, над которой тебе предстоит поработать сегодня вечером. Наносишь капельку гвоздичного масла под глаза. Так чтобы пекло и полились слёзы. Отводишь свою медсестричку в сторонку. Вздыхаешь. Она видит, что твои глаза блестят. Ты говоришь: "Крошка, меня отправляют на войну. И я не знаю, что может случиться. Но если завтра я умру, мне хотелось бы знать, что сегодня мы взяли от жизни всё...

* * *
Ай, бросьте о любви, я в ней знаток,
У этих женщин нрав капризен и жесток,
И все они, по сути, людоедки!
Но так как глаз от женщин не отвесть,
То надо их терпеть, какие есть,
Как их всегда терпели наши предки.
Да здравствует законный брак!
Он нужен для того, он нужен для того,
Чтоб женщине одной сгубить
Не больше одного, не больше одного!..

* * *
- Как говорил Ганди...
- У вас двоих, то Ганди, то Иисус Христос. "Око за око - и весь мир ослепнет". И я всем сердцем верю в это.
- А вот и нет. Всё равно останется один одноглазый. Как последний ослепший сможет выбить второй глаз последнему зрячему? Зрячий-то убежит и спрячется где-нибудь под кустом. Ганди ошибался. Просто, ни у кого не хватает духу выйти и сказать об этом...

* * *
- Бывает, тебе снится сон. Ты уже почти проснулся... Но сон всё ещё сидит у тебя в голове. Ты открываешь глаза, и ты чертовски рад тому, что это был сон. Но это был не тот случай...

* * *
- Мы не можем его убивать на глазах у зрителей. Он родился на глазах у зрителей...

* * *
- Глаза красивые, но их не видно из-под бровей...

* * *
- Хороший был день.
- Да, хороший. Сегодня я никого не убила.
- Ты прекрасный доктор.
- Откуда ты знаешь?
- Я чувствую.
- Не слишком осязаемое доказательство.
- Закрой глаза. Всего на секунду. Что я делаю?
- Касаешься меня.
- Касаюсь.
- Откуда ты знаешь?
- Я это чувствую.
- Этому надо верить. Надо больше верить этому...

* * *
- Почему люди плачут?
- В каком смысле?
- Что происходит физиологически?
- Нормально работающие слёзные протоки увлажняют и защищают глаз. При эмоции они работают сильнее - текут слёзы.
- Почему? Зачем сильнее?
- Я не знаю...

* * *
- Я был всего лишь мальчиком, но образ своего отца, обнимающего женщину, которую он любил, в последний раз, был у меня перед глазами на протяжении многих лет. Всегда удивительно, как важные моменты в жизни могут быть столь незначительными. Многие из них даже заканчиваются так и не начавшись, несмотря на то, что есть надежда на будущее...

* * *
- Спросив тебя о любви, я услышу сонет. Но ты никогда не был уязвим перед женщиной. Тебе с ней не было хорошо. Ты не чувствовал, что Бог послал тебе ангела который спасёт от глубин ада. Ты не знаешь, что значит быть ангелом для неё. Так же сильно любить её. Пройти с ней через всё, через рак. Спать в больнице на стуле, два месяца держа её за руку потому что врачи видят по глазам, что режим посещений не для тебя. Ты не знаешь настоящей потери. Это можно понять, лишь полюбив кого-то больше себя...

* * *
- Он никогда не врал нам в глаза.
- Да, он нам вообще в глаза не смотрел и врал нам по мылу...

* * *
- Да, но я никогда в жизни миллиарда в глаза не видел!
- Но я ещё не придумал, как ему об этом сказать. Ты понимаешь, Джузеппе, тут важна форма, тактично, деликатно надо к нему...
- Ты прав, как всегда! Антонио, идём, я это беру на себя.
- И побольше такта, Джузеппе.
- Андрюша, ты хочешь заработать миллиард?
- Да!!!...

* * *
- Ну что, грустно расставаться-то? Тебе не тяжело, нет? Ну тогда пойдем. Только штаны не потеряй.
- Да!.. А потом она сидела у клеток и рыдала. И у всей команды, даже у тигров, на глазах были вот такие слезы. Хочешь верь, хочешь не верь. Какой печальный рассказ!..

* * *
- А ежели не вернутся, сгинут и денежки мои тю-тю? Земли-то может и нет?
- Есть, мне сердце вещует - есть! На Александра Петровича можете положиться!
- Значит, думаешь, есть земля-то? А как же ей не быть-то? Птички-то летят. На север, не иначе как к земле стремятся!
- Летят говоришь?
- Летят! А просто так они махать крыльями за здорово живешь не станут! У них ведь тоже соображение есть.
- Ишь ты! Выходит есть земля.
- Есть! Мне сердце вещует - это дело верное!
- А раз вещует, то значит пойдешь туда...
- Ну да... Куда?.. Куда вы говорите сбегать?
- Да не сбегать! Землю пойдешь открывать!
- Трифон Степанович!
- Тебе, Игнаша, пора к делу определяться. В бумагах ты путаешься.
- Путаюсь, Трифон Степанович, у меня от них в глазах рябит, и, конечно, в груди томление.
- Вот и я говорю - умом тебя Бог не наградил, а тебе и без надобности, он тебе только узы. Ты у нас первопроходцем станешь! Ступай с Богом, Игнаша, открывай землю обетованную!
- Трифон Степанович, а ведь земли-то этой нет!
- Как? А птички куда летят?
- А птички - твари неразумные, мало ли куда их занесет нелегкая!
- Нет! У меня сердце вещует - они на ту землю летят.
- Нету, нет там земли!
- Пойдешь посмотришь - вдруг есть! Вот будет сюрприз-то!..

* * *
- Вот что, товарищ. Да вы глазами на меня не сверкайте!..

* * *
- Пожалуйста, вы на меня такими трассирующими глазками не смотрите. Ничего не выйдет. У меня тут, знаете, броня. Меня пушкой не прошибёшь. Разве что "катюшей".
- Катюша!
- Меня, между прочим, Катюшей зовут...

* * *
- Он вас часом не обидел? А то глаза у вас красные.
- Нет-нет, что вы!
- Они у нас тут такие безобразники, просто спасу нет...

* * *
- Стелла, сейчас не время бунтовать. Это из-за По?
- Да. И из-за Эбби. Из-за тебя и меня. Из-за всего того, что мы никогда не сможем сделать вместе. Все это время я жила, чтобы лечиться, а не лечилась, чтобы жить. Я хочу жить. Это всего лишь жизнь, Уилл. Мы и глазом моргнуть не успеем, как она пролетит...

* * *
- Денег не брать. Работаем за идею. Глаз за глаз. Член за член. С Богом...

* * *
- Один кирпич проскочу ничего страшного, а потом второй кирпич, ну и на третьем, естественно, меня гаишники хватают. Я выхожу такая, глазками хлопаю, знаешь, типа я дурочка такая, ничего не понимаю, а они меня спрашивают: "Девушка, цель вашего нарушения?" Я им говорю: "Мужчина? Какого нарушения?" Ну вот. А он на меня такой смотрит и говорит: "Девушка, вам, может быть грудь обзор закрывает?" Ты представляешь? Вот так вот и спросил...

* * *
- Ладно, сынок, ты прости меня, старика, что я страху нагнал. Ну, я по глазам вижу, парень ты чистый. А то, что в армии не служил, не беда. Я тебя воспитаю!..

* * *
- Когда я была маленькой, мы с мамой любили сидеть и вот так смотреть в ночное небо. Мечтать, что мы не одни. Что звёзды, это глаза ангелов, которые присматривают за нами. Но когда мама заболела, никто из них не помог. Тогда я поняла, что там никого нет. Тишина. Пустота. И холод...

* * *
Оставив всё то, что жаль
Однажды ты
Привык
И почти не стал мечтать
Но только чей-то крик
Вдруг позвал летать
И поднял ты
Глаза
В высоту, где голоса плывут
Там люди в небесах
Тебя с собой зовут
Лететь куда-то вдаль
Оставив всё то, что жаль
И лететь по белому свету
Став одним движением ветра
Лететь куда-то вдаль
И не думать, как приземлиться
А у птиц свободе учиться
Оставив всё то, что жаль...

* * *
- Я ведь без семьи рос и в детском доме, когда ложился спать, любил закрыть глаза и помечтать. Что у меня есть папка, мамка. Всегда почему-то представлял такие ситуации, в которых я им нужен. Думал, вот, буду мусор выносить, дома убирать, а они меня за это любить будут. Тогда не понимал, что любят просто так...

* * *
- Все отношения заканчиваются одинаково. Сначала ты смотришь в её глаза, и весь мир вокруг исчезает. В каком-то нездоровом романтическом бреду ты надеваешь свой лучший костюм, приходишь в ЗАГС и с улыбкой идиота подписываешь себе смертный приговор. Вот именно с этого момента вся твоя жизнь летит с обрыва вниз...

* * *
- А вы там один? Там не скучно?
- Зачем один? Нас там много. У меня там Профессор есть. Секретарь. Потом голландки, швейцарки. Мы другой раз цельные концерты закатываем.
- Красивые?
- Кто?.
- Голландки?
- Ох, шикарные голландки. Бока... Во, бока! Глаза... Во, глаза какие!
- Вы за ними ухаживаете?
- Еще бы! С утра до вечера.
- Как бы я хотела быть на их месте!..

* * *
Жил отважный капитан,
Он объездил много стран,
И не раз он бороздил океан!
Раз пятнадцать он тонул,
Погибал среди акул,
Но ни разу даже глазом не моргнул!
И в беде, и в бою
Напевал он всюду песенку свою:
Капитан, капитан, улыбнитесь!
Ведь, улыбка - это флаг корабля!
Капитан, капитан, подтянитесь!
Только смелым покоряются моря!

* * *
Милый друг, наконец-то мы вместе.
Ты плыви, наша лодка, плыви.
Сердцу хочется ласковой песни
И хорошей большой любви.
Точно звезды, светят ясные глаза,
Отражается в них вечер золотой.
Над прозрачною и теплою водой
Точно звезды, светят ясные глаза.
Сердцу хочется ласковой песни
И хорошей большой любви...

* * *
- А что вам больше всего во мне нравится?
- Жилплощадь. Я хотел сказать, глазки!..

* * *
- Сколько ден скакал от Херсона?
- Двадцать ден скакал, от здесь натер. Да не от дороги устал, а от забот. Единственный глаз на лоб полез, матушка-голубушка...

* * *
Вот идет молва правдива:
За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет Божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит!
А сама-то величава,
Выплывает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Молвить можно справедливо,
Это диво так уж диво...

* * *
- Эта дорога. Два три дня раньше люди ходи. Потом дождь ходи. Этот люди - китайский.
- С чего это ты взял? Как ваше понимание этого?
- Хорошо посмотри! Китайский сапог носи. Вон, вода след стоит. Ваша всё равно как дети. Глаза видеть нету. Ваша тайга живи - сразу пропадай...

* * *
- Кашкин - маг и волшебник, маэстро массажа, создатель здоровой духовной жизни через здоровое тело. Вот, скажем, приходит ко мне известный писатель, жалуется. Не имею, говорит, вдохновения, не пишется. Я его беру... Момент. Сейчас изобразим. Я его беру, кладу, говорю: "Сейчас мы вас настроим". И... так, и так, и еще так. И вот так, и вот так. И веничком, веничком, веничком! И писатель на моих глазах преображается, вдохновляется и создает произведения, достойные своего гения...

* * *
- Цифров много, напутаешь чего. В глазах такая муть от цифр этих, очков-то нету...

* * *
- Эй, бешеный! Останься у меня! Ты мне понравился. Ты Дон Гуана напомнил мне, как выбранил меня и стиснул зубы с скрежетом.
- Счастливец. Так ты его любила. Очень?
- Очень.
- И любишь и теперь. В сию минуту?
- Нет, не люблю. Мне двух любить нельзя. Теперь люблю тебя.
- Скажи, Лаура, который год тебе?
- Осьмнадцать лет.
- Ты молода. И будешь молода еще лет пять иль шесть. Вокруг тебя еще лет шесть они толпиться будут, тебя ласкать, лелеять и дарить, и серенадами ночными тешить, и за тебя друг друга убивать на перекрестках ночью. Но когда пора пройдет, когда твои глаза впадут и веки, сморщась, почернеют, и седина в косей твоей мелькнет, и будут называть тебя старухой, тогда - что скажешь ты?
- Тогда? Зачем об этом думать? Что за разговор?..

* * *
- Кавалер медленно, с достоинством, подходит к даме. Пристально смотрит ей в глаза. У дамы веки полуопущены, голова изящно склонена на бок, ноги в третьей позиции. Приглашение, цыплятки, не терпит суеты!..

* * *
Вместо тепла - зелень стекла.
Вместо огня - дым.
Из сетки календаря выхвачен день.
Красное солнце сгорает дотла,
День догорает с ним,
На пылающий город падает тень.
Перемен! - требуют наши сердца.
Перемен! - требуют наши глаза.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен: "Перемен! Мы ждем перемен!"
Электрический свет продолжает наш день,
И коробка от спичек пуста,
Но на кухне синим цветком горит газ.
Сигареты в руках, чай на столе - эта схема проста,
И больше нет ничего, все находится в нас.
Перемен! - требуют наши сердца.
Перемен! - требуют наши глаза.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен:
"Перемен! Мы ждем перемен!"
Мы не можем похвастаться мудростью глаз
И умелыми жестами рук,
Нам не нужно все это, чтобы друг друга понять.
Сигареты в руках, чай на столе - так замыкается круг,
И вдруг нам становится страшно что-то менять.
Перемен! - требуют наши сердца.
Перемен!- требуют наши глаза.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен:
"Перемен! Мы ждем перемен!"
Перемен! - требуют наши сердца.
Перемен! - требуют наши глаза.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен: "Перемен! Мы ждем перемен!"..

* * *
- Можешь, отбросить все свои комплексы и снять стресс со мной на пару. У?
- Стресс снять - не знаю. А в глаз дать точно могу!..

* * *
- Соня, это русский казус. У вас в магазине ничего нельзя покупать. У вас пустыня. А когда ты делаешь визит, на столе есть всё. Прилавок пустой - холодильник полный. У нас все наоборот. Ты приходишь в супермаркет, глаза разъезжаются.
- Разбегаются?
- Да, но когда ты идешь на ужин, приватные друзья, ты садишься за стол, на столе канапе...
- Ты сгущаешь краски.
- А потом тебе дают аперитив. Вот и все наше французское гостеприимство. Соня, вы такие хорошие люди. Почему вы так плохо живете?
- Может потому, что мы такие хорошие?
- Ты шутишь? Нет, у вас плохая система. У вас плохие руководители.
- Ты слишком мало прожил у нас, чтобы делать какие-то выводы...

* * *
- Дамы и господа! Что правит этим миром? Страсти? Какие из страстей человеческих наиболее могущественны и прекрасны? Алчность, зависть, ревность властолюбие? Кому не хочется, хрустя стодолларовыми ассигнациями, подкатить на роскошном Ягуаре к готелю Шаретон-Гаваи? Кто не хочет обладать роскошной мулаткой на песчаном пляже Акапулько? Кто, хоть на минуту, не представлял себя, хозяином Белого Дома, Букингемского дворца или Кремля? Кто не испытывал жгучой ненависти к другу получившему наследство? У кого не темнело в глазах, когда он видел как его жена не сводит глаз с какого-то смазливого юнца? Травите, господа, травите всех, кто стоит у вас на дороге к власти, богатству, славе. Травите отцов, матерей, братьев, сестер, друзей, врагов и соперников и соперниц. Травите любимых и ненавистных. Травите праведников, блудниц, злодеев. Святых травите. И вы обретете бессмертие! Ибо бессмертен только один божественный напиток. Имя которому - яд...

* * *
- Верочка, поздравляю! Какой мужчина, какой интеллект! Рост, седина, голубизна глаз! О, Боже мой, где мои тридцать восемь лет?

* * *
- Словестный портрет. Рост высокий, фигура средняя, глаза серые, лицо овальное. Броских примет не имеет. Особо опасен при задержании...

* * *
- А лейтенант напрягся на косвеном. И всё же не факт. Качай, Паша, качай! Фактура бумаги, плотность. Южно-русский говор. Кошевой - пойман. Чугунов, Гуляев, Алтунин? Южно-русский говор, голубые глаза. Мищенко? Глаза с прищуром. Неужели Мищенко? Не могу понять?..

* * *
- Ветер доносил до них запахи джунглей, а прибой ласкал им слух. Джек расхохотался, отрезал верхушку кокосового ореха и стал пить прохладную живительную влагу. Здоровенный такой орех, две поллитры враз вмещает! "Мы спасены!" - воскликнула красотка. И слезы брызнули из ее прекрасных голубых и огромных глаз. Ну, ты - прямо книжный магазин!..

* * *
- А я не помню, какие глаза у него, не помню. Все вспоминаю, какие они у него, а вспомнить не могу.
- Ты давай лучше шмотки таскай.
- Сам - худенький, совсем мальчик.
- Дурочка, других что ли мало?
- А другим-то другое нужно.
- Что нужно?
- Помочь нужно, товарищ капитан, вы бы женщинам-то помогли!
- А-а!..

* * *
- Пойми, мир состоит из умных, из глупых, из сильных, из слабых, из тех, кто может свою судьбу повернуть, из плывущих по течению. Я смог, ты смог. А Коля этот, у него мечты нет. Не заработал он этой девушки.
- Разве можно счастье заработать?
- Можно и нужно, понимаешь? Ты думаешь, почему она тебя любит? За красивые глаза, что ли? Да не только. И не за папины денежки. Иначе не ушла бы от тебя утром. А потому что с тобой интереснее...

* * *
- Ну, вот они и кончились, твои двадцать дней без войны. И надо глядеть правде в глаза. Будет на ней еще всякое: и с тобой, и с другими. Хотя, и топаем вперед, но пока что всего-навсего по Кубани. И ох, как далеко еще до Берлина. Ох, как далеко...

* * *
- Ну, тут на карточке она, понимаешь, не очень так получилась. Да, это...
- Очаровательна. А на самом деле, вы представить себе не можете, какие у нее ну, совершенно голубые глаза...

* * *
- Как вы дошли до этого, как вы погубили свою жизнь?
- Во-первых, князь, вино. Вино ведь не то что вкусно. А что я ни делаю, я всегда чувствую, что не то, что надо, и мне стыдно. Я сейчас говорю с вами, и мне стыдно. А уж быть предводителем, сидеть в банке — так стыдно... Так стыдно - и только когда выпьешь, перестанет быть стыдно. А музыка - не оперы и Бетховен, а цыгане... Это такая жизнь, энергия вливается в тебя. А тут ещё милые чёрные глаза и улыбка. И чем это увлекательнее, тем после ещё стыднее.
- Ну, а труд?
- Пробовал. Всё нехорошо...

* * *
- Я не боюсь никого. Потому что я труп и со мной ничего не сделаете. Нет того положения, которое было бы хуже моего. Перед вашими глазами тип нетронутого русского человека с его широкой натурой, который, вследствие своей доверчивости и великодушия, пал жертвой широко развращенных общественных слоев...

* * *
- Настоящий яд должен быть жидким.
- Не обязательно. Нацеди-ка мне в этот сосуд немного смерти.
- Хорошо. Пожалуйста.
- Что это?
- Это кураре.
- Ку... Возьмет ли меня кураре?
- Ну об чем разговор?
- Как оно действует?
- Сначала ваша нижняя челюсть отвиснет. Потом закатятся глаза, и изо рта выйдет роскошная фиолетовая пена.
- Довольно! Я не хочу мучений. Соломон. Дай мне смерть легкую. Легкую, как поцелуй сестры.
- Тогда я вам посоветую хорошую селедочку с луком...

* * *
- Иванушка-дурачок. Пришел пешком, с тяжелым мешком. И не жулик, не вор, принес золото на двор. И собаки его не тронули.
- Что же это за особенный пятак? К чему я с ним расстаться не могу? Пуще собственного глаза берегу. Неужели ненароком дурачок? Сердце девичье купил за пятачок!..

* * *
- Мы еще поживем! Хороша жизнь! Правда, она тяжела, скоротечна. Но, зато, как богата! Умна, разнообразна. Интересна! Как изумительна! Ох, если бы поскорее наступила эта новая, ясная жизнь, когда можно будет прямо и смело смотреть в глаза своей судьбе! Осознавать себя правым и быть свободным!..

* * *
Мы знаем, что человек всю жизнь врет, а перед смертью говорит правду. Мы подождем, пока ты начнешь умирать. "Спрашивайте, - сказал он, - Время пришло". И подошли они все к нему и посмотрели ему в глаза. Старший из них спросил: "Ты правду сказал сегодня?" Ты веришь в то, что ты сказал? "Идите", - ответил он. Идите, пока хватит сил. Ибо пока человек в пути, есть у него надежда...

* * *
- Я считаю твоего Лаевского мерзавцем и не скрываю этого. Я отношусь к нему, как к мерзавцу.
- Называть человека мерзавцем, это до такой степени нехорошо, что и выразить тебе не могу.
- Что он сделал за эти два года, пока живет здесь? Во-первых, он научил жителей городка играть в карты. Всех, даже женщин и подростков. Во-вторых, разбираться в сортах водок. С завязанными глазами они могут отличить водку Кошелева от Смирнова номер двадцать один. В-третьих, прежде здесь жили с чужими женами тайно. Лаевский живет с чужой женой открыто.
- Замолчи. Я не позволю, чтобы в моем присутствии говорили дурно о благороднейшем человеке!..

* * *
Тяжелым басом гремит фугас,
Ударил фонтан огня,
А Боб Кеннеди пустился в пляс:
Какое мне дело до всех до вас,
А вам до меня?
Трещит земля, как пустой орех,
Как щепка, трещит броня.
А Боба вновь разбирает смех:
Какое мне дело до вас до всех,
А вам до меня?
Но пуля-дура вошла меж глаз
Ему на закате дня,
Успел сказать он и в этот раз:
Какое мне дело до всех до вас...

* * *
Я Свет, друзья. И блеск
Моих лучей меняет мир в глазах людей.
Я повелю - и вмиг увидят все
Наш мир в невиданной красе.
Куда бы взгляд мой ни упал,
Сияет гранями кристалл.
Туман и пелена упали с глаз,
Простые вещи восхищают нас.
Для всех людей, Чей чист и ясен взгляд,
Мир изумительно прекрасен и богат.
Он праздничней любой мечты,
Тот мир, что видишь ты.
Вспыхну я и запылает всё тотчас!
А ну, подальше от меня,
Чтобы не сжег я вас!
В реке, в роднике,
В морях, в ручейке
Будет вечно жива вода...

* * *
- Я ему глаза выцарапаю! Я ему отравлю существование! Я буду ему в кофе сыпать соль, а в суп буду сыпать сахар!..

* * *
- Благодарю Бога, что довелось мне умереть при глазах ваших, товарищи. Пусть же после нас живут лучше чем мы, и красуется вечно любимая Христом Русская земля!..

* * *
Твой гараж неподалеку прямо.
Он меня к себе привлек упрямо.
По заборам я, голуба, лазаю,
Чтоб увидеть вас, голубоглазую.
Я люблю шофершу крепко, робко,
Ей в подарок от меня коробка.
А в коробке, например, манто вам
И стихи поэта Лермонтова...

* * *
Счастье, это если друг,
Друга встречает вдруг.
Главное из тысяч, звездочку отыщет
Сделает навстречу шаг
Навстречу шаг один,
Навстречу шаг один
Один лишь только шаг.
Один лишь только шаг.
От меня не прячьте глаз
Я хочу спросить у вас
Может вы тот самый
Человек мой славный
И до вас всего лишь шаг один
До встречи шаг один
До встречи шаг один
Один лишь только шаг.
Один лишь только шаг.
Почему нам трудно так
Сделать этот первый шаг
Страшно ошибиться,
Страшно ошибиться,
Но кто-то должен сделать шаг один
Навстречу шаг один,
Навстречу шаг один
Один лишь только шаг...

* * *
- Ну, что же вам привезти?
- Мне венчик из драгоценных камушков цветом, как глаза мои.
- А мне туалет, чтобы, смотрясь в него, я не старилась. Туалет из хрусталя, а по краям завиточки.
- Зеркало, значит...

* * *
- Директриса нам читала мораль - "вам и не снилось горе!". И буравила меня глазами. Танечка говорит, что жизнь больше любви. А глаза у самой тоскливые, как у больной собаки...

* * *
- Чур, Васенька. Глазами гляди, языком болтай, а рукам воли не давай...

* * *
- Юноша, открой глаза! Открой, останешься без головы.
- Я хочу, чтобы на тебя напал лев, и я его убью. Чтобы загорелся весь Багдад, и я бы вынес тебя из огня. И чтобы землетрясение, и чтобы все провалились, и остались только ты и я...

* * *
- Я работаю, для понта естественно, на швейной фабрике. Вот он вызывает меня и начинает читать мне проповедь о том, что я связана с плохими людьми. Вот он мне читает-читает, а сам так мне потную ручку на плечо кладет. И глаза у него знаешь, прям, ну, воняют! Я ему говорю: - Мальчик! Руки! Руки! Он руку убирает и опять начинает читать мне проповеди. И знаешь, так... А якобы на какую-то загородную экскурсию меня приглашает. Ой, а глаза воняют! Ну тут я просто уже не выдержала, схватила пепельницу и трахнула ему по морде...

* * *
- Зинаида, а, Зинаид.
- Да, папа.
- Ты когда нынче домой заявилась, у?
- Не помню, пап.
- Не помнишь? А я, вот, помню. В третьем часу, вот когда. И где ж ты обреталась, интересно узнать?
- Ну, так вот.
- Ни в какой библиотеке, для виду, ты работать не будешь, вот так. Ни на какие вторые экзамены в город весной не поедешь, раз первые провалила.
- Анискин, да что ты, отец.
- А ты, мать, помолчи, помолчи! Так вот, родное мое дитятко, снимай-ка юбчоночку-клеш, да отваливай работать в колхоз! А ты, мать, кончай-ка их кормить, надрываться! Они, мать, суп не едят! Унеси масло, когда сало есть. И к едрене Фене консервы неси, когда рыба на столе! Повидлу! Повидлу с глаз долой!
- Ну, я пошел.
- Сиди! Меня совесть берет, Зинаида, когда я с разными лодырями спорюсь, а ты, родная дочь, хуже тех людей. Мне совестно людям в глаза глядеть. Если ты завтра же в колхозе работать не будешь, да если я еще раз угляжу, как по утреннему времени у тебя из кофточки груди торчат, если еще раз услышу про молодое поколение... Скройся с глаз моих, Зинаида!..

* * *
Чего только нету, чего только нет
На этом на белом на свете,
Повсюду минувшего времени след,
А мы за сегодня в ответе.
С тобою нам дом возвести суждено,
В дне завтрашнем вспомнив вчерашний,
Нам жить интересно и весело, но,
Но все-таки хочется, хочется страшно
Хоть глазочком заглянуть бы,
Заглянуть в грядущий век.
И узнать бы, что за судьбы
Ждут тебя, ждут тебя, человек...

* * *
Очень страшно жить на свете:
Кто-то роется в буфете.
Всюду слышатся шаги,
Всюду прячутся враги.
Может львы из зоосада
Здесь устроили засаду?
В коридоре разговор -
Вдруг туда забрался вор?
Я бы выбрался отсюда,
Но за креслом чудо-юдо...
А за дверью великан
Выше чем подъемный кран!
Он меня прикончит сразу,
Он огромный, пучеглазый.
Словно двадцать этажей,
А в кармане сто ножей...