Жена (The Wife, 2017)
Все цитаты, стр. 14
Я отведу вас в уборную. - Я бы хотела вернуться в гостиницу.
Скажите, какой размер вы носите, и вам доставят чистое платье.
Нет, спасибо, с меня довольно.
Ваша медаль, сэр. - Спасибо.
Миссис Каслман, я глубоко сожалею о случившемся.
Густав, включи обогреватель, пожалуйста.
Мы бы хотели поговорить наедине.
Так вот, вернёмся в гостиницу, ты переоденешься, поедем обратно ненадолго.
После чего вся эта галиматья закончится.
Что это значит? - Я больше не могу.
Не сходи с ума, ты меня не бросишь.
Не делай вид, что ты удивлён, раздосадован или напуган, ты не способен на эти эмоции.
Я знаю, ты не хотела, чтобы я упоминал тебя в своей речи, но неужели ты думаешь, что я говорил исключительно на публику?
Я был абсолютно искренен, оцени мои старания.
Господи, Джо! - Что? Что?
Мне она не нужна. - Это твоя медаль.
Не нужно. Она твоя, забирай. На ней твоё треклятое имя.
Она мне не нужна. Не нужна.
И мне не нужна эта чёртова медаль!
Что ты делаешь? Что ты наделал?
Я нашёл! - Слава Богу, спасибо.
Джоани, сядь, чтобы я тебя видел, нам нужно поговорить.
Хочешь выпить? - Нет, спасибо.
Послушай, в том, что мы делаем, нет ничего ужасного, постыдного или безнравственного.
Мы с тобой соавторы, вместе мы создали потрясающие произведения литературы.
Ты - редактор, Джо. Всего-то.
Это я сижу за столом по восемь часов в день.
Вот как ты это видишь, правда?
Все эти годы ты варилась в котле обиды, забывая, что я всё это время делал тебе массаж, заваривал чай, готовил ужин, воспитывал детей, чтобы ты могла работать и не отвлекаться.
Думаешь, я никогда не страдал от осознания того, что это у тебя гениальный талант?
Думаешь, я просыпаюсь по утрам с чувством гордости за себя?
Но разве я хоть раз пытался разорвать наши отношения, уйти?
Нет, ты заводил любовниц.
И каждый раз жалел об этом.
Да, ты рыдал и умолял о прощении.
И я прощала. Ведь ты каким-то образом смог убедить меня, что это мой талант толкает тебя на измены.
И когда от злости, ярости и боли я не могла писать, ты разминал мне плечи и говорил: "Вдохновляйся, Джоани".
Я так не говорил. - Да, говорил.
К счастью, мне было, в ком выразить свои чувства.
Критики воспели образ Сильвии Фрай, оттирающей следы от слёз с платья. Воспели.
"Новый шедевр Каслмана" - у тебя аж грудь раздувалась, когда ты читал отзывы.
А я, вместо того, чтобы прийти в ярость и подумать, как это скажется на детях... наблюдала за твоей реакцией и размышляла, как бы описать это поведение, как показать его в тексте.
И знаешь что, я показывала!
Новый шедевр Каслмана! Вот, посмотри-ка.
Эту книгу я написала после того, как ты трахнул, кажется, нашу третью няню.
Да есть, на каждой странице.
Это мои сюжеты, моя культура, моя семья, мои идеи.
Мои слова, моя боль, мои часы, проведённые в той комнате, где я превращала твоё мерзкое поведение в гениальные творения!
Разве у тебя была хоть одна достойная идея?
Ты была просто привилегированной чопорной студенткой.
Единственный приличный сюжет, который ты создала сама, был про Кэрол, ты даже в этом меня ограбила.
Тебе нравилось приводить родителей в ужас тем, что ты живёшь в Гринвич-Виллидж с большим страшным евреем.
Ты вела богемную жизнь. Купила домик на берегу моря.
Умудрилась покупать красивые шмотки, путешествовать, пользоваться всеми привилегиями, и при этом избежать брака с каким-нибудь тупицей из брокерской конторы.
У тебя всё было, милая! - Можешь забирать, оно мне не нужно.
Что ты делаешь? - Я переночую в номере Дэвида.
Когда вернусь домой, позвоню адвокату.
Джоани, у нас дети, у нас внук родился.
У нас толпа друзей, которых мы знаем сто лет, которых скоро начнём хоронить одного за другим.
Что ты намерена делать? Отважно жить в одиночестве?
