Опасный поворот (1972)
Все цитаты, стр. 12
Если весел, то веселее не было никого на свете, а то вдруг впадал в страшное уныние.
И я такая же! И все такие.
За исключением разве что нудных и скучных стариков и старух.
Что вы начали говорить по поводу наркотиков, Олуэн?
Он принял подряд несколько порошков, прямо при мне.
Собственно, это были не порошки. а такие маленькие... белые таблетки.
Это возымело ужасное воздействие.
Он стал как-то дьявольски весел.
Я как сейчас вижу его перед собой.
У него были такие ненормальные глаза.
Он был совершенно невменяем.
Ужасно вспоминать об этом. Я всё это время пыталась забыть.
Он знал, что... не нравится мне, но не мог даже мысли допустить о том, что я его не люблю.
Он был дьявольски самонадеян.
Он был уверен, что все и вся обожают его.
Да, он был именно таким... и имел все основания для этого.
Он принялся дразнить меня - говорил, что я чопорная старая дева.
Пвсе одавив в себе желания, никогда, по существу, не жившая полной жизнью.
Он долго говорил на эту тему.
Мне, наверное, нужно было всё бросить его и уйти, но я не могла его оставить в таком состоянии.
Мне было действительно его жаль.
Он на самом деле был болен... и абсолютно невменяем.
Ну пусть я его не люблю, но он же не был мне... чужим человеком. Он был из нашей компании.
Он самым тесным образом был связан с человеком... дороже которого нет для меня никого на свете.
Но все уговоры, как будто подливали масла в огонь.
Он принялся показывать мне какие-то... мерзкие скабрёзные рисунки. - О боже!
Фреда, простите меня, пожалуйста. Мне очень жаль.
О, Мартин... - Я престану. Хотите, перестану.
Вы не знали его таким, каким он был раньше!
Я знаю. Мы все знали. Он был другим.
А тогда он был просто болен.
Да, Олуэн. Теперь уж вы не имеете права молчать.
Мне осталось совсем немного.
Когда я оттолкнула... эти рисунки... и возмутилась, он совсем потерял... самообладание и пришёл... в страшное возбуждение.
Он попытался... сорвать с меня платье.
А он обогнал меня и загородил собою дверь.
В руках у него появился револьвер...
Он что-то кричал о смертельной опасности, о страхе и о любви.
И театрально махал револьвером перед моим носом.
Я даже не думала, что он заряжен.
Я... я велела ему пропустить меня.
Он не подчинился и я попыталась его оттолкнуть.
Он даже не был сильнее меня... Я схватила его за кисть... и повернула ему... таким образом, что у него... дуло револьвера оказалось прямо у лица, а палец лежал на курке.
Вероятно я... подтолкнула эту руку...
Я всё время об этом пыталась забыть...
Если бы он был жив, я бы осталась с ним, несмотря ни на что.
Когда я поняла, что случилось, я бросилась к машине...
Я долго сидела в ней... не в силах пошевелить пальцем.
А в коттедже было тихо...
Вы знаете на каком пустынном месте стоит этот дом.
Меня била дрожь и я вновь и вновь... переживала весь тот ужас.
Конечно, она не виновата.
И ни слова не должно быть сказано об этом никогда, никому.
Как жаль, что мы все не можем быть столь рассудительны и хладнокровны, как вы, Стэнтон.
Я не хладнокровен и не рассудителен.
Для меня это не явилось такой большой неожиданностью, как для вас всех.
Я давно подозревал, что что-то в этом роде должно было произойти.
Но всё это было так похоже на самоубийство, что никому и в голову не пришло что-нибудь другое.
Но я никак не могу понять, как вы догадались, Стэнтон?
Даже принимая во внимание, что вы знали, что Олуэн была там.
Я же вам сказал, что у меня была третья причина.
Я попал в коттедж Мартина на следующее утро очень рано.
Заведующая почтой позвонила мне и я приехал, когда в коттедже была полиция и доктор.
И я заметил на полу кое-что, что проворонил деревенский полицейский.
С тех пор я храню это в моем бумажнике.
Я очень наблюдателен в таких случаях.
Да, это клочок моего платья, в котором я была тогда.
Так вот как вы догадались...
Почему вы никогда никому ничего не сказали об этом?
Ему было выгодно, чтобы все думали, что Мартин застрелился.
Это значило, что Мартин сам взял эти деньги.
Надо думать, что это было так.
Всё это так похоже на то, что мы сегодня о нем узнали.
Нет, тут была другая причина, гораздо более важная.
Я знал, что если Олуэн каким-то образом причастна к убийству Мартина, то обязательно должно было произойти то, о чём мы услышали.
Она не может быть виноватой.
Я знаю её лучше, чем кто-либо из вас.
Или мне только кажется... Я верю ей.
Она, пожалуй, единственный человек, которому я верю до конца.
Я говорил ей об этом довольно часто.
Но ей это безразлично, но она знает об этом.
Но почему вы никогда ни словом, ни намёком не дали мне понять, что знаете что-то?
Удивительно, не правда ли?
Я пропустил изумительный случай, чтобы заинтересовать вас хотя бы на несколько минут.
Но даже сейчас, когда мы все запутались в этой истории, один из нас будет относиться к вам по прежнему с рыцарским уважением.
Именно так я давно отношусь к вам.
Я знал, что вы молчали потому, что думали, будто Роберт взял этот чек.
И были уверены, что он будет находится в безопасности до тех пор, пока вина в похищении будет приписываться Мартину.
А всё это, вместе взятое, не поощряло меня к откровенности.
О, как жаль. вы прямо романтический герой.
Тише, тише, Бетти, вы не понимаете.
А почему вы так говорите? И ещё таким тоном.
Каждый вправе выбирать себе тон.
Вы знаете, я чуть было не призналась вам.
Тогда всё было бы по-другому, но для признаний я выбрала неподходящий момент.
Я уже вам сказала, что сидела в машине долгое время, не в силах на что-нибудь решиться...
А когда я немного пришла в себя, я почувствовала, что мне необходимо с кем-то поделиться...
Кому-то рассказать обо всем...
И вы были ближе всех. - Но вы не поехали ко мне в тот вечер!
Я подъехала к вашему коттеджу часов примерно в 11.
Я оставила машину, а сама подошла к окнам.
И тот час же вернулась обратно.
Вы подходили... к самому коттеджу?
