Новое на сайте

Мавританец (The Mauritanian, 2020)

Все цитаты, стр. 15

Я клянусь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.

Подсудимый, можете начинать.

Благодарю, Ваша честь.

- Там, откуда я родом, люди не доверяют полиции. Мы знаем, что закон коррумпирован, а правительство использует страх в качестве рычага управления. Когда я подростком переехал в Германию, я узнал, каково это - жить там, где люди не боятся полиции. Где люди уверены, что закон защищает их. Для меня и для многих людей в мире Америка - такая страна.
- В Мавритании мы тоже смотрели "Закон и порядок" и "Элли МакБил". И когда я попал в Гуантанамо, я не переживал, потому что верил в американское правосудие. Никогда бы... Я никогда бы не подумал, что восемь лет просижу в тюрьме без суда и следствия, и что Соединенные Штаты Америки будут использовать страх и насилие, чтобы контролировать меня. Всё это время мне твердили: "Ты виновен. Ты виновен". Но не в том, что я сделал, или что было доказано, а на основании подозрений и предубеждений. Если в Штатах к вам относятся предвзято, эта проблема никогда не исчезнет. Мои тюремщики не могут простить мне того, чего я никогда не делал. Но я пытаюсь простить их. Я хочу простить. Потому что это то, чего хочет Аллах, мой Бог...

По этой причине я не держу зла на тех, кто издевался надо мной.

- На арабском слова "свобода" и "прощение" - это одно и то же слово...

Таким образом, даже здесь, я могу быть свободным.

- Все эти восемь лет я мечтал оказаться в зале суда, и вот, когда я здесь, честно, мне до чёртиков страшно. Но я надеюсь, что справедливость восторжествует. Потому что я верю, что суд подчиняется закону, а не страху...

Поэтому...

Что бы вы не решили, Ваша честь...

Я приму это.

Да пребудет с нами Бог, и да простит Он нас.

Меня было слышно?

22 МАРТА 2010 ГОД

Почта для 760.

Чёрт.

Парни.

Я выиграл.

Что? - Что?

Я выиграл дело.

Здесь так написано. Я поеду домой!

Рад за тебя.

Здорово.

Охренеть.

Я еду домой! Свобода!

Несмотря на удовлетворение ходатайства о неправомерности заключения, администрация Обамы подала апелляцию, и Мохаммеду остался в заключении ещё на семь лет. Он так больше и не увидел свою мать. Она скончалась в 2013 году. Нэнси и Терри навещали Мохамеду раз в несколько месяцев и продолжили сотрудничество с американским союзом по борьбе за гражданские права, чтобы добиться его освобождения. Несколько лет записи Мохамеду были под запретом к публикации, и только в 2015 году они были изданы под общим названием "Дневник Гуантанамо". Несмотря на жёсткую редактуру от правительства, книга стала бестселлером и привлекла внимание общественности к его делу...

760-й, готов?

Повернись.

Вот и всё.

Его наконец выпустили 17 октября 2016 года после четырнадцати лет и двух месяцев нахождения под стражей. Он ни разу не был обвинен в каком-либо преступлении...

Увидимся позже, аллигатор.

МОХАМЕДУ УЛЬД СЛАХИ ВЕРНУЛСЯ ЖИТЬ В МАВРИТАНИЮ.

В 2018 ГОДУ ОН ЖЕНИЛСЯ НА АМЕРИКАНСКОЙ ЮРИСТКЕ ПО ИМЕНИ КИТТИ.

У НИХ РОДИЛСЯ СЫН АХМЕД.

ИЗ-ЗА ПРОБЛЕМ С ВИЗАМИ У СЕМЬИ ДО СИХ ПОР НЕТ ВОЗМОЖНОСТИ ЖИТЬ ВМЕСТЕ.

ОНИ НАДЕЮТСЯ, ЧТО ПРАВИТЕЛЬСТВО ПРЕДЛОЖИТ ИМ ЗАЩИТУ И ГРАЖДАНСТВО.

НЭНСИ ХОЛЛАНДЕР ПРОДОЛЖАЕТ РАБОТАТЬ В КАЧЕСТВЕ АДВОКАТЕССЫ ЗАЩИТЫ.

В ЧИСЛО ЕЁ КЛИЕНТОВ ВХОДИТ ОДИН ИЗ СОРОКА ЧЕЛОВЕК,

ДО СИХ ПОР СОДЕРЖАЩИХСЯ В ГУАНТАНАМО, А ТАКЖЕ ДОНОСЧИЦА ЧЕЛСИ МЭННИНГ.

СТЮАРТ КАУЧ УШЁЛ В ОТСТАВКУ ИЗ КОРПУСА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ

И ТЕПЕРЬ РАБОТАЕТ В МИНИСТЕРСТВЕ ЮСТИЦИИ.

ТЕРЕЗА "ТЕРИ" ДУНКАН ПРОДОЛЖАЕТ ЗАНИМАТЬСЯ УГОЛОВНЫМ ПРАВОМ,

СПЕЦИАЛИЗИРУЯСЬ НА ДЕЛАХ СО СМЕРТНЫМ ПРИГОВОРОМ.

НИ ЦРУ, НИ МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ, НИ ДРУГИЕ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНЫ ВЛАСТИ

ТАК И НЕ ВЗЯЛИ НА СЕБЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ И НЕ ПРИНЕСЛИ ИЗВИНЕНИЯ

ЗА ПЫТКИ НАД ЗАКЛЮЧЁННЫМИ В ГУАНТАНАМО.

Из семисот семидесяти девяти содержащихся в Гуантанамо заключённых только восемь были осуждены за совершение преступления. Три из этих приговоров были отменены в апелляционном суде...

Я заказал это у местных мастеров...

Это их имена, выгравированные на арабском.

Нечто и достаточно символичное, и очень крепкое и прочное, как и наша дружба.

Спасибо, Мохамеду.

Тери, Тери, Тери, Тери.

Поможешь... - Конечно...

Это мой дневник.

«Дневник Гуантанамо».

Это на французском.

Это...

Это на турецком.

Я не знаю, что это за язык. Предположу, что это шведский.