Мне двадцать лет (1964)
Лучшие цитаты
* * *
Пусть враги мира пропускают этот тост, а мы выпьем.
* * *
Все-таки хорошо из армии приходить, все тебе рады.
* * *
Первые деньги надо весело прогулять и запомнить.
* * *
И с каждой осенью я расцветаю вновь;
Здоровью моему полезен русский холод;
К привычкам бытия вновь чувствую любовь:
Чредой слетает сон, чредой находит голод...
* * *
Нельзя так бегать за девушками.
- Можно, нужно. - За всеми?
* * *
Мужчины и женщины - вот в чем основной философский вопрос.
* * *
Любимая, какая в мире тишь
Ночь обложила небо звездной данью в такие вот часы встаешь и говоришь векам истории и мирозданью
Уже второй должно быть ты легла
В ночи Млечпуть серебряной Окою
Я не спешу и молниями телеграмм
Мне незачем тебя будить и беспокоить
* * *
Ошибаешься, думать надо всегда, и особенно в вашем возрасте.
Кем вы собираетесь стать в 30?
* * *
Так вот, учтите, надеяться вы можете только на себя, никто вам не поможет, ни один человек.
Людям, в общем, наплевать друг на друга, как ни печально в этом признаться.
* * *
Ах, ребята, ребята, как вы еще наивны, как вы еще мало знаете жизнь.
А в жизни есть простые и грубые вещи, такие, скажем, как зарплата, квартира.
Я понимаю, вы, наверное, стыдитесь об этом говорить, это, так сказать, слишком прозаично.
Но от этого никуда не денешься, и с этим приходится считаться, поверьте уж мне.
* * *
Я не понимаю, зачем бросаться словами, уходить из дома вечером с громкими декларациями, чтобы на рассвете вернуться и сказать "с добрым утром".
* * *
Что ты от меня хочешь?
Целенаправленности, последовательности мыслей и поступков, внутренней гармонии?
Но я человек негармоничный.
Я знаю, гармоничными были только древние греки.
Но поскольку это трудно проверить, оставим греков в покое.
* * *
Если бы мы не были одни, если бы так было, я бы набил тебе морду.
* * *
Не знаю, но у меня такое впечатление, оговариваюсь, может, и личное, что люди делятся на тех, с кем пьют, и с кем можно разговаривать.
Было, а теперь, боюсь, не получится.
* * *
Каждое утро я встаю, иду на работу, покупаю сигареты, ем, дышу, хожу в кино.
И каждый день я вижу вас обоих, минус армия, командировки и прочие уважительные причины.
И это моя жизнь. Я не могу без этого.
Может, это привычка? Я не хочу менять привычки.
* * *
Если хочешь, я примчусь к тебе в тумане на гоночном автомобиле.
* * *
Главное - это личная честность каждого.
* * *
- Есть такая теория. - Ты живешь среди людей.
Ты и люди. И с этим ничего не поделаешь.
Надо решить для себя этот вопрос и не мучиться.
Решить степень взаимоотношений и определить для себя предел.
* * *
Я уже думал, что никогда в жизни тебя не увижу.
Чуть не убили при входе, по частям пролезал просто.
* * *
И, по-старчески живописен,
Не подвергнется разрушенью,
* * *
О мертвых мы поговорим потом.
Смерть на войне обычна и сурова.
Но все-таки мы воздух ловим ртом
При гибели товарищей. Ни слова...
Обветренные скулы сведены.
Трехсотпятидесятый день войны.
Еще рассвет по листьям не дрожал,
И для острастки били пулеметы...
Вот это место. Здесь он умирал -
Товарищ мой из пулеметной роты.
Здесь бесполезно было звать врачей,
Не дотянул бы он и до рассвета.
Он не нуждался в помощи ничьей.
Он умирал. И, понимая это,
Смотрел на нас, и молча ждал конца,
И как-то улыбался неумело.
Загар сначала отошел с лица,
Потом оно, темнея, каменело.
Ну, стой и жди. Замри. Оцепеней.
Запри все сразу чувства на защелку.
Вот тут и появился соловей,
Несмело и томительно защелкал.
Как время, по траншеям тек песок...
У меня никого нет, кроме тебя.
Мне никто больше не нужен, ты это понимаешь?
И ландыш, приподнявшись на носок, Заглядывал в воронку от разрыва.
Нелепа смерть. Она глупа. Тем боле,
Когда он, руки разбросав свои,
Сказал: "Ребята, напишите Поле:
У нас сегодня пели соловьи".
И сразу канул в омут тишины
Трехсотпятидесятый день войны.
Он не дожил, не долюбил, не допил,
Не доучился, книг не дочитал.
Я был с ним рядом. Я в одном окопе,
Как он о Поле, о тебе мечтал.
И может быть, в песке, в размытой глине,
Захлебываясь в собственной крови,
Скажу: "Ребята, дайте знать Ирине:
"У нас сегодня пели соловьи".
И полетит письмо из этих мест
Туда, в Москву, на Зубовский проезд.
Пусть даже так. Потом просохнут слезы,
И не со мной, так с кем-нибудь вдвоем
У той поджигородовской березы
Вы всмотритесь в зеленый водоем.
Пусть даже так. Потом родятся дети
Для подвигов, для жизни, для любви.
Пусть их разбудят рано на рассвете
Томительные наши соловьи.
Пусть им навстречу солнце зноем брызнет
И облака потянутся гуртом.
Я славлю смерть во имя нашей жизни.
О мертвых мы поговорим потом.
* * *
Если нет вещей, о которых можно говорить всерьез, тогда вообще не стоит жить.
* * *
Я серьезно отношусь к революции, к песне "Интернационал", к 37-му году, к войне, к солдатам, к тому, что почти у всех у нас нет отцов, и к картошке, которой мы спасались в голодное время, и которой...
- А как вы относитесь к репе? - Что?
К репе как вы относитесь? вы так и не ответили.
Зачем ты сказал эту гадость?
С каждым годом расстояние между нами будет увеличиваться, ты будешь становиться старше.
И моя совесть до конца чиста перед тобой.
Ты должен, слышишь, должен всегда держать в чистоте свою.
* * *
Ничего не страшно, если ты не один, и у тебя есть во что верить, и просыпаясь утром, знать, что стоит начинать этот день.
