Ах, водевиль, водевиль... (1979)

Ну полно плакать, займемся счастьем моей дочери, она теперь одно мое утешение. Не так ли, Акакий Назарыч?

Да уж, утешение, отставной ты колпак. Где твоя голова?

Голова? Надень очки - увидишь. - Вижу пустое место.

Слушай, друг, постой, что-то ты завираешься.

Я завираюсь? Ну! Ничего не понял?

Ну? Могу я после этого жениться на твоей...

Что это за история, у меня в глазах зарябило.

"Милый друг, разве ты не знаешь, что мы с тобой, хотя и тайно, но давно обвенчаны". А?

Вот как тебе пишут? "Сможешь ли ты забыть, расторгнуть этот союз, вспомни только, что наш малютка... " Как так? У тебя уже есть и малютка?

А я хотел отдать за тебя Верочку. - Апчхи!

Лицемер! - Да иди к чертовой матери, право.

Тайный развратник, старый сатир!

Да ты просто варвар, хотя обладаешь каким-то малюткой.

Хотел совратить с пути истинного и мое дитя.

Дон Жуан! Истинный Дон Жуан!

Сумасшедший! Сумасшедший, неужели ничего не понял?

Все в твоем доме сдвинулись, а ты так просто с ума съехал!

Ничего так и не понял? - Дон Жуан, Дон Жуан.

Курица мокрая, осел взбесившийся. - Ей-богу, Дон Жуан. Дон Жуан!

Не могу! - Дон Жуан! Идем дальше.

О, Дон Жуан! Грядет твой миг последний! - Что?

Я командор, я грех твой пресеку.

Клянусь, теперь исполню долг священный и голову твою мечом я отсеку. Ура!

Остановитесь, папенька, вы с ума сошли! Папенька, подождите.

Добрый Акакий Назарыч, я вас прошу, прошу как красавца, которому любая будет рада, прошу как отставного прапорщика, пожалуйста, если вы действительно истинный рыцарь, то вы не будете желать мне дурного. - Ну?

Ради бога, скройте от папеньки мою тайну.

Ведь признайтесь, что я не могу быть вашей женой и умоляю вас, Акакий Назарыч, не обвиняйте меня.

Напротив, мы должны обвинить его! Вообрази себе, этот Дон Жуан, это исчадие ада, принес мне весть, отвратную притом!

Он меня с ума сведет! - Мы лучше понимаем друг друга.

Да, отставной командор Михайло свет Васильевич.

Меня-то она в дураках оставила, но и вам сюрпризец преподнесет немалый.

Что?

Я прошу покорно с твоей больной головы не перекладывать вину на голову здоровую мою.

Отдавай оружие.

Ты был другом мне, Мишель, прощай.

Катенька!

Эх, была не была!

Поехали ко мне в деревню, отслужим панихиду по моим женам-покойницам?

А что, не откажусь. - Эх, хорошие были женщины.