Два капитана (1976)
Все цитаты, стр. 1
Я хорошо помню наш небольшой городишко, где прошло моe детство.
Но один из дней я и до сих пор вижу особенно отчeтливо.
Тогда, ещe мальчишкой, я даже не предполагал, какое место он займeт во всей моей судьбе.
На старое место пойдeм, Санька.
А ты знаешь, тут под сваями черти водятся.
Не веришь? Ей богу! Я сам видел.
Они ночью выходят и раков ловят.
А потом курят и пьянствуют.
Это почтовая сумка. Надо еe в участок отнести.
Может, нам за это вознаграждение будет.
Если нам, Санька, дадут рубля три, то мы тогда с тобой лодку купим.
Вы зачем притащили сюда эту дрянь?
Да он немой, хотя и всe слышит.
Я вам сейчас всe объясню. Мы еe в речке нашли.
Ну когда рыбу ловили. - Хм...
Это, должно быть почтальона Сенцова, что утоп три дня тому назад, а? - Так точно.
Может быть, нам за это какое вознаграждение полагается? -Чего?
Письма всe-таки там. - Письма!
А мы вот что, Санька, сделаем - подсушим письма.
Может, какие и сохранились.
И разнесeм их по адресам. Их, небось, ждут не дождутся.
В тихие летние вечера к нам в дом приходили наши соседи, Сковородниковы.
И тeтя Даша читала уцелевшие письма.
Многие из них я выучил наизусть и надолго запомнил от первого до последнего слова.
"Глубокоуважаемая Мария Васильевна!
Спешу сообщить, что Иван Львович жив и здоров.
Четыре месяца тому назад я, согласно его предписанию, покинул шхуну, и со мной 13 человек команды.
Надеюсь вскоре увидеться с Вами.
Не буду рассказывать о нашем тяжeлом путешествии на Землю Франца-Иосифа на плавучих... на плавучих льдах.
Скажу только: если не считать отмороженных ног, я один добрался до мыса Флоры благополучно".
Тринадцать-то душ... О господи...
"Но вот я должен сообщить Вам: "Святая Мария" замeрзла ещe в Карском море и беспрестанно движется на север вместе с полярными льдами.
Когда мы ушли, шхуна по... шхуна находилась на широте 82 градуса 55 минут.
Может, она освободится и в этом году.
По моему мнению, вероятнее, что в будущем.
Провизии у оставшихся ещe довольно, и еe хватит до октября-ноября будущего года".
Хорошо ещe, что продукты есть.
Какое "продержатся"? Их льдами раздавит.
Господи, спаси, сохрани и помилуй.
"Когда я с тринадцатью матросами уходил с судна,
Иван Львович вручил мне пакет на имя начальника
Гидрографического управления и письмо для Вас.
Не рискую посылать почтой.
Прошу вас прислать за... за ним или приехать лично в Архангельск, так как... не менее трeх месяцев я должен провести в больнице.
Жду Вашего ответа. С совершеннейшим уважением, готовый к услугам"...
"Штурман дальнего плавания И.Климов".
Интересно бы узнать, кто такая Мария Васильевна?
Ой, и зачем они полезли, прости господи, в эти окаянные льды?
Адрес никак разобрать нельзя?
Не разберeшь. Водой размыло.
Ну, Петька, пошли домой. Спать пора. Завтра вставать спозаранку.
Вот, на тебе. Сам сделал.
А тут, видишь, "Григорьев" вырезал. Подарок.
Ты сегодня за раками собираешься идти?
Я бы тоже с тобой пошeл, да с батькой на базар надо ехать.
Имей в виду, что голубой рак берeт только на гнилое мясо.
И ещe хорошо его на костeр ловить. Отбоя не будет. Понял?
Ты что делаешь, шкет? Раков ловишь?
Ну, говори, чего молчишь?
Эй, чего встали-то? Скорей!
О, молодец, Саня! Хороших раков наловил! -Добытчик!
Кашки отведайте, горяченькой.
Кому лучку, артельные? Угощайтесь!
Где Григорьев? - Вон, с краю сидит.
Берите его! -Встать! - Он арестован.
Как же так! За что меня брать? Я не кто-нибудь, меня все знают.
Нет, брат, тебя ещe не знают. Ты разбойник!
Да ты, дурак, селeдкой-то не махай! Ваше благородие, я семейный человек.
Работаю на пристани 20 лет. Что я сделал? Скажите всем, за что меня берут. А то и правда подумают, что я разбойник.
Ну, выдумывай! Знаем мы вас!
Твои делишки известны! Взять! - Давай-давай, пошли!
Да подожди ты, ваше благородие, я и сам пойду!
Саня, беги к матери, скажи ей... Ах, да ты ведь!..
Не беспокойся, Иван, я схожу.
Не виноват я ни в чeм, артельные!
Что он-то говорит? - Меня к нему не пустили.
Какое ещe убийство? Господи, что ты говоришь-то?!
Да ведь он... дома был ночью.
Как можно невинного-то человека?..
Говорят, у них есть против него улика.
Будто на месте убийства нашли нож.
А на ручке вырезана его фамилия...
Что с тобой? Ты испугался?
Вот мои дети, ваше благородие. Двое.
Что ж теперь с ними будет?
Статья тысяча четыреста пятьдесят четвeртая
Так что же ты, голубушка, хочешь?
Ваше благородие, он не виноват.
Ваше благородие, я желаю подать прошение в суд.
Прошение подать можешь, оплатив гербовой маркой в один рубль.
Ваше благородие, это не его нож нашли.
Не было у него отродясь такого.
Если б тогда я умел говорить, я бы рассказал этому чиновнику, что убийца отнял у меня нож.
Никогда ещe с такой силой я не чувствовал своей немоты.
Ты, батька, напиши, что они всe врут.
Главное, что ночью Иван был дома. Это надо показать.
Вот, Аксинья, приедешь в Питер, спросишь, как пройти к правительствующему сенату. Тебе всякий скажет.
Передашь эту жалобу в уголовный процессуальный департамент сената.
Постарайся передать в самые руки его высокопревосходительству господину первоприсутствующему.
Поняла? Первоприсутствующему. - Поняла, поняла.
Спасибо, Пeтр Владимирович. Большое спасибо!
Вы уж тут приглядывайте за ними. Не пропали бы одни.
Не беспокойся, присмотрим.
Слушайтесь тут без меня дядю Петю и тeтю Дашу.
Ночку спать, ночку спать.
Не дают комарики ночку спать, ночку спать.
Заставляют комарики ночь гулять, ночь гулять.
От гуляньица головушка болит.
От головушки сердечушко щемит.
Чего вам, дяденька? - Да ты не бойся.
Это ваш отец дал мне адрес.
Тебя Саша зовут? -Саша. - Хорошо.
Вы здесь одни, что ли? - Одни.
Превосходно... Превосходно.
Дяденька, дяденька, что с вами?
Папу посадили в тюрьму, а мама поехала за него хлопотать в Питер.
А за нами присматривает тeтя Даша, наша соседка.
Она нам приносит картошку, хлеб. - Ага.
А меня зовут Иван Иваныч.
У кого чего болит? Говорите.
Хе! Сразу вылечу. Хе-хе-хе...
У меня ничего не болит. - Превосходно. А у тебя?
Поживу-ка я у вас несколько дней. Не прогоните? -Нет.
Только не надо никому говорить про меня, а то меня возьмут на цугундер.
Что это ты, братец, всe время молчишь, а?
Немой, а слышит? - Слышит.
Ты почему не говоришь? Не хочешь?
А я тебе скажу, что ты должен говорить.
Ты слышишь, стало быть, должен говорить.
Это, брат, редчайший случай, коли ты всe слышишь - и немой.
Ухо вульгарис - ухо обыкновенное.
Хорошо слышишь, как собака.
Ну, брат, у тебя и горло! Как у Шаляпина.
Мама рассказывала, что он говорил, когда был совсем маленький.
А потом заболел и перестал говорить.
Надо учиться говорить, милый. Ты про себя что-нибудь можешь сказать?
Тогда вот что. Ну-ка... ну-ка, помычи. Мм!
А-а-а... - Ну вот видишь, и получилось "мама".
Ну-ка, повторяй слова: "ящик", "седло", "вьюга". Ящик!
Хочешь научиться говорить? Ты должен эти слова повторять каждый день 20 раз подряд. Понял?
День за днeм Иван Иваныч занимался со мной.
Мне удавалось повторять за ним отдельные звуки, но соединять их, произносить плавно - вот была задача.
Но всe равно, как заклинание, повторял я по тысяче раз одни и те же слова.
Я должен был научиться говорить.
Я думал о том, когда смогу рассказать чиновнику в присутствии, что произошло на самом деле в ту ночь на берегу реки.
Седло... ящик... куры... вьюга.
С вашим отцом я познакомился на этапе.
Заболел он, не смог бежать со мной.
Ты, брат, знай - хороший у вас отец.
Никакой он не убийца и не жулик.
Не захотели судьи разобраться в его деле, вот и всe тут.
А! Кому охота возиться с простым человеком.
Ну ничего, скоро, брат... скоро дела пойдут совсем по-другому.