Новое на сайте

Война и мир (1965)

Все цитаты, стр. 13

Я вот что хотел сказать, графинюшка.

Ко мне приходил офицер, просят дать подводы под раненых.

Освобождайте подводы, отдавайте под раненых.

Отдать все подводы под раненых, а сундуки снести в кладовые.

Извозчика отпустить прикажете?

Послушай, прошу тебя, сделай, что я скажу.

Мне нужно крестьянское платье и пистолет.

Это чья же коляска?

Разве Вы не знали?

Князь раненый.

Кто?

Как фамилия?

Жених наш бывший.

Князь Болконский, говорят, при смерти.

Ну, с Богом.

Батюшки!

Смотрите, это он!

Ей-богу, Безухов!

Петр Кирилыч, идите же, ведь мы узнали.

Это удивительно!

Как это Вы?

Зачем Вы так?

Что с Вами, граф?

Зачем?

Не спрашивайте у меня.

Вы что же, в Москве остаетесь?

Да, в Москве.

Прощайте!

Желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с Вами.

Вы были на сражении?

Да, я был.

Завтра опять сражение.

Вы на себя не похожи.

Я ничего сам не знаю.

Завтра...

Да нет!

Прощайте.

Ужасное время.

Прощайте!

Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все разрушилось, что впереди ничего не будет и что выхода из этого нет никакого.

Вот она, эта священная столица, лежит у моих ног, ожидая судьбы своей.

Странный, красивый, величественный город.

Но что же так долго не является депутация города?

К оружию!

На абордаж!

Батюшки родимые!

Ей-богу, они!

Четверо, конные.

Барин нет.

Не понимай моя ваш.

Не понимай, не понимай.

На абордаж!

Вы не ранены?

Кажется, нет.

Разбойник, ты мне поплатишься за это!

Простите этого пьяного, безумного человека Вы спасли мне жизнь.

Вы француз.

Капитан Рамбаль.

Ваше имя?

Господин Пьер?

Это все, что мне нужно.

Я обязан поставить за Вас добрую свечку.

С меня довольно тех пуль, которые у меня в теле.

Одна под Ваграмом, две под Смоленском.

А нога - при большом сражении под Москвою.

Это было чудесно!

Задали вы нам трудную работу...

можете похвалиться.

Я был там.

В самом деле?

Тем лучше.

Вы лихие враги, чудный народ.

Так Вы наш брат солдат!

Тем лучше, господин Пьер.

Правда ли, что все женщины уехали из Москвы?

Странная мысль, чего они боялись?

Разве французские дамы не уехали бы из Парижа если бы русские вошли в него?

Вот сказал штуку.

Париж?

Но Париж...

Париж столица мира.

Париж - это Тальма, Дюшенуа, Потье, Сорбонна, бульвары.

Но воротимся к нашим дамам.

Мы брали Вену, Берлин, Рим, Неаполь, Мадрид, Варшаву.

Нас боятся, но любят.

И потом Император.

Император?

Что Император?

Это самый великий человек прошедших и будущих веков.

Что, он в Москве?

Нет, он сделает свой въезд завтра.

Что же это, мы грустны?

Морель!

Согрей нам еще бутылочку!

Нет, это не Мытищи, это дале...

Точно, в Москве.

Вишь, полыхает.

Это в Москве пожар.

Либо в Сущевской, либо в Рогожской.

Какой ужас!

Я думаю, вся Москва сгорит.

Ужасное зарево.

Посмотри теперь, отсюда из окошка видно.

Посмотри, как ужасно горит.

Что горит?

Ах да, Москва.

Да ты не видела?

Нет, право, я видела.

С тех пор, как Наташе сказали, что князь Андрей ранен и едет с ними, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но жизнь его не в опасности, она не поверив тому, что ей говорили, перестала спрашивать и говорить.

Ты озябла, дрожишь.

Ты бы ложилась.

Хорошо, я сейчас лягу.

Наташа, голубушка, ложись на мою постель.

Я лягу тут.

Мама.

Вы?

Как счастливо.

Простите.

Я Вас люблю.

Простите.

Простите меня за то, что я сделала.