Новое на сайте

Короткие встречи (1967)

Все цитаты, стр. 4

А ты думала, где я время теряю целыми днями?

По ресторанам?

По ресторанам. - Одно пирожное,

Валентина Ивановна? - Раечка, два.

Хорошо. - У нее двое детей.

Представляешь, у нее двое детей.

Они ко мне все вместе приходили насчет жилплощади.

Ну и дали?

Неа, не хватило.

Ну, оправдалась я перед тобой, Надежда Тихоновна?

А домой не успела бы всё равно, у нас через полчаса приемка второго корпуса.

Это затянется.

Девушки, к вам можно присоединиться?

Пожалуйста!

Весело у вас.

Надежда Тихоновна значит?

Эх, Надя-Надюша!

У меня тоже дочка была, ее звали Надей.

Ее немцы убили.

Она эвакуироваться не могла, у нее ноги не было.

Эх, и тяжело мне было при немцах, очень тяжело.

Это что вы мороженое кушаете?

Нет, пирожное.

Эх, а я его не люблю.

У нас тоже есть такой дед, всё время самогонку хлещет.

В заповедных и дремучих, страшных муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх.
Воет воем, что твои упокойники.
Если есть там соловьи - то разбойники...

Ты знаешь, что Тихомиров-то умер?

Страшно, аж жуть!

Что ты говоришь!? - Угу.

А кто это?

Что, кто этот Тихомиров? - Да.

Ты каждый раз спрашиваешь. - Ну я забыл. Ну что это? Кто?

А ты правда, ты как будто даже рада, что человек умер.

Да ну что значит рада?

Ты знаешь, его уже было сняли.

Его вообще сняли, ему предлагали выходить на пенсию.

Но потом там какие-то колесики закрутились в обратную сторону, его не сняли, его переназначили на другую должность.

И все, как будто мне назло делают, понимаешь.

Его назначили управляющим водного хозяйства. Ты понял?

Я понял, что ты опять занимаешься своей канализацией.

Ну зачем так говоришь?

В заповедных и дремучих, страшных Муром...

Ты вообще-то понимаешь, нет?

Водопровод изобретен древними римлянами, а мы живем в 20 веке новой эры и в нашем городе всё еще нет воды.

Да ну, подумаешь, какой-то заштатный городишко.

Валь! - Что Валь?

Валь, ну у тебя напрочь отсутствует чувство юмора.

Потому что это не предмет для шуток.

Вот представь себе такую историю.

Когда его сняли, ко мне приходит один тип и заявляет, что вот, мол, у него всегда была вода, а теперь прекратилась.

Я спрашиваю: "На каком этаже ваша квартира?"

Он говорит: "На четвертом."

Я развожу руками, говорю, там, значит, проблема водоснабжения не решена еще.

Он говорит: "Да, но до сих пор-то была у меня вода."

Была.

Действительно странно. - Странно.

И выясняется. Что выясняется?

Что он живет в одном доме с Тихомировым, понимаешь, на одном с ним этаже.

И когда Тихомирова сняли, то ему перестали давать воду, на четвертый этаж. Значит персонально ему подкачивали до сих пор.

Ужасно.

Да нет, ну что, мне его жалко, может быть, действительно, он умер, как всякое живое существо. То есть, более того, я даже его как-то уважать стала, знаешь, умер.

Это хорошо, что он умер своей смертью, потому что иначе ты бы его отравила. Да?

Вполне возможно.

Ладно, не береди мори раны.

Да ведь я тебя понимаю.

У меня тоже, когда я в управлении работал, был такой начальничек.

Усвоил ли, понимаешь, манеру Николая Второго, развивать злость без волнения.

Он заходится, кричит, слова глотает, а пульс спокойно бьется.

И всё ему безразлично.

Страшно, аж жуть!

В заколдованных болотах там кикиморы живут, - защекочут до икоты и на дно уволокут.

Будь ты пеший...

А то еще другой был, тот наоборот, кровью наливается и так разговор идет в мягких таких полутонах о футболе, о женщинах, о том, о сем.