Ревизор (1952)
Все цитаты, стр. 11
Он пописывает статейки - пусть он их общёлкает хорошенько.
Эй, Осип, принеси мне бумагу и чернила!
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадётся на зубок, берегись!
Отца родного не пощадит для словца. Да и деньгу тоже любит.
Пересмотрюка я нарочно, сколько у меня денег.
Это от почтмейстера триста!
Шестьсот, семьсот, восемьсот, девятьсот...
Что это за маслянная бумажка?
Ого! За тысячу перевалило...
Ну-ка, теперь, капитан! Ну-ка, попадись ты мне теперь!
Ей-Богу, поедем, Иван Александрович. - А!
Ведь вас, право, за кого-то другого приняли...
И батюшка будет гневаться, за то, что так замешкались.
Вот так бы, право, закатили славно!
А лошадей бы важных здесь дали.
Ну, хорошо! Отнеси только наперёд это письмо, пожалуй, вместе и подорожную возьми.
Да зато, смотри... Чтоб лошади хорошие были!
Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому на чай!
Чтобы так, как фельдъегеря, катили!..
Воображаю, Тряпичкин умрёт со смеху...
Любопытно знать, где он теперь живёт, в Почтамтской или в Гороховой?
Он ведь тоже любит переезжать с квартиры и недоплачивать.
Напишу наудалую... в Почтамтскую.
Я, сударь, отправлю его с здешним человеком, а сам лучше буду укладываться, чтоб не прошло понапрасну время.
Что там такое, Осип? Посмотри, что за шум.
Купцы какие-то хотят войти, да не допускает квартальный.
Вон машут бумагами, верно, вас хотят видеть.
К твоей милости, прибегаем. Прикажи, государь, просьбу принять.
"Его высокоблагородному светлости господину финансову от купца Абдулина..."
Чёрт знает что! И чина такого нет!
К твоей милости, прибегаем. - Челом бьём к твоей милости!
Не губи, государь! - Обижательство терпим совсем понапрасну.
Да всё от городничего здешнего. Такие обиды чинит, что описать нельзя.
Ей-богу! Если бы, то есть, чем-нибудь не уважили ему.
А то мы уж порядок всегда исполняем.
Что следует на платья супружнице его и дочке, мы против этого не стоим.
Нет, ему видишь ты, всего мало! Ей-ей!
Придёт в лавку и, что ни попадёт, всё берет.
Сукна увидит штуку, говорит: "Э, милый, это хорошее суконце! Снеси-ка его ко мне".
А в штуке-то будет без мала аршин пятьдесят!
Неужели? Ах, какой же он мошенник!
Ей-богу! Такого никто не запомнит городничего.
Именины его на Антона бывают, и уж, кажись, всего нанесёшь, ни в чем не нуждается!
Нет, ему ещё подавай: говорит, и на Онуфрия его именины.
Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет к тебе в дом целый полк на постой.
А если что, так велит запереть двери.
"Я тебя, - говорит, - не буду, говорит, подвергать телесному наказанию или пыткой пытать!
Это, говорит, запрещено законом, а вот ты у меня, любезный, поешь-ка селёдки!"
Ах, какой мошенник! Да за это, брат, в Сибирь.
Да уж куда милость твоя не запровадит его, всё будет хорошо.
Лишь бы, то есть, от нас подальше.
Не побрезгай, отец наш, хлебом и солью. Кланяемся тебе сахарцом и кузовком вина.
Нет! вы этого не думайте. Я не беру совсем никаких взяток.
Вот если бы, например, вы предложили мне взаймы... рублей триста...
Ну, тогда совсем дело другое. Взаймы я могу взять.
Да что триста! Возьми уж пятьсот, только помоги!
Извольте. Взаймы - я ни слова, я возьму.
Уж, пожалуйста, и подносик вместе возьмите.
Так уж возьмите за одним разом и сахарцу.
О, нет! Я взяток никаких...
Ваше высокоблагородие! Ну, зачем вы не берёте?
Возьмите! Вдруг в дороге всё пригодится.
Подавай всё! Всё! Всё идёт впрок.
Ей-ей-ей! Что там? Верёвочка? Давай сюда веревочку!
И веревочка в дороге пригодится.
Непременно, непременно! Я постараюсь.
Милости твоей, отец, прошу! - Милости прошу...
Слесарша, здешняя мещанка, Февронья Петрова Пошлепкина.
Стой, говори прежде одна. - Милости прошу...
Что тебе? - Милости прошу: на городничего челом бью!
Пошли ему бог всякое зло!
И чтоб ни детям его, ни ему, мошеннику, ни дядьям, ни тёткам его ни в чём никакого прибытку не было!
Да мужу-то моему приказал забрить лоб в солдаты, и очередь-то на нас не припадала, мошенник такой!
И по закону нельзя: он женатый!
Как же это он смог сделать?
Сделал, сделал мошенник! Побей Бог его на том и на этом свете!
Следовало взять сына портного, он же и пьянюшка был!
Да родители богатый подарок дали.
Так он и присыкнулся к сыну купчихи Пантелеевой, а Пантелеева тоже подослала к супруге полотна три штуки.
"На что, - говорит, - тебе муж? Он уж тебе не годится".
Да я-то знаю, годится он мне или не годится! Это моё дело, мошенник такой!
Да мне-то каково без мужа! Я слабый человек, подлец ты такой!
Чтоб всей родне твоей не довелось видеть света божьего!
И если тёща есть, то и тёще...
