Большая игра (Molly's Game, 2017)
Все цитаты, стр. 8
И поедешь домой. Это моё последнее слово, всё.
Тебе нужно рассказать Шейле правду, хорошо?
Расскажи ей правду. Расскажи ей, что случилось.
Я помогу тебе, помогу утроить встречу.
Мы встретимся завтра и придумаем, что делать с деньгами.
Мы с Харланом не встретились на следующий день.
Он просто позвонил и сказал, что всё хорошо, а на следующей неделе объявился с чеком на миллион двести тысяч долларов.
Я получаю пятьдесят процентов от его выигрышей, пока долг не будет выплачен, и потом ещё два года пятьдесят процентов.
Ты получаешь пятьдесят процентов с выигрыша и никаких штрафов за проигрыш?
Во-первых, он никогда не отдаст тебе долг, это рабоче-крестьянская математика.
А ещё это ростовщичество, рэкет.
Во-вторых, ты не можешь вкладываться в игрока и играть с ним за одним столом в одно и то же время.
Я уже два года так делаю.
— Ты спонсировал Харлана? — Да.
— Боже мой. — Это не жульничество.
Это возможность для жульничества.
— Ты издеваешься? — Расскажи мне.
Если ты заинтересован в победе другого игрока?
А если и так, кому какая разница?
Ты скидываешь свои карты: пятёрку крести, червового валета, он все ещё в игре.
Ему было бы здорово знать,
— Что пятёрка крести... — Думаешь, я давал ему знаки?
Я говорю, что это не должно повториться, чёрт возьми.
Кажется, наоборот, когда ты болтаешь со всеми, кроме меня.
Когда ты задерживаешься, чтобы выпить с ДТ, но никогда...
Думаю, он пропал с капота его машины.
Я замечаю, как ты ведёшь себя, чтобы показать, что не заинтересована во мне.
Ты так же поступала с Дином.
Эти ребята хотят играть в карты со мной, не с тобой.
Знаешь, кто на самом деле выигрывает?
Знаешь, кто ещё выигрывает?
Сколько ты сейчас зарабатываешь? Десять тысяч за ночь?
Из диллеров и официантов, ты получаешь больше всего денег за игру.
Не так много, как вкладываю.
Эти десять тысяч не те, что идут мне в карман.
Твои деньги — это мои деньги.
Думаю, стоит поговорить о лимитировании твоих чаевых.
Хочешь присоединиться к тем игрокам, которые по налоговой декларации называются клиентами, и обсудить ограничение моего дохода?
Это будет самое пристально изучаемое антимонопольное дело в Америке.
Именно там, именно тогда, так стремительно я проиграла.
Вечером вторника была игра.
Он ждал, пока не удостоверился, что я еду в отель, и прислал мне сообщение.
В нём говорилось: «Сегодня мы играем у Дейва».
И я знала правду ещё до того, как ответила на звонок, что последовал за смс.
Нет такого слова, как вертикальность.
В книге, на 152 странице, когда ты проиграла в Лос-Анджелесе и вернулась в Нью-Йорк, и восхищаешься вертикальностью города.
Говоря о Нью-Йорке, ты рассказываешь об играх, длящихся ночь, а то и две, в итоге два дня на ногах, но ты не упоминаешь наркотики.
Наркотики были. Но я два года чиста.
Ты оставляешь наркотики за пределами книги.
Знаешь что, я плачу тебе 250 000 долларов не за рецензию на сайте Amazon.
Пока что, ты мне вообще не платишь.
Только что отправила тебе статью про вертикальность из словаря.
Каков аванс у книги вроде этой?
Если ты гарантируешь издательству определённые элементы, то я смогу обеспечить тебе полтора миллиона, которые ты скорее всего сможешь удвоить на продажах, плюс дополнительные права.
Нужно использовать настоящие имена.
Рядом с моим Старбаксом обычно сидит один парень с картонкой, на которой написано «ветеран Вьетнама», и каждое утро я даю ему четвертак, и сейчас ты отличаешься от него только тем, что у тебя есть история.
Я на тысячу процентов уверена, что у бездомного ветерана история будет поинтереснее.
Напиши свою историю, и я смогу устроить тебе полтора миллиона, и это минимум.
Рискни или возвращайся жить с мамочкой.
Что если я скажу издателям, что я использую настоящие имена тех игроков, что я уже назвала на показаниях в суде?
Я использую настоящие имена тех игроков, которые уже были названы
Ужасным Брэдом, что, если я сделаю так?
Ты провела восемь лет в Голливуде и два года в Нью-Йорке, управляя единственной в мире гламурной и декадентской мужской берлогой.
И что получат от тебя издатели, если ты используешь настоящие имена?
Мой аванс был 35 000 долларов.
Что ж, первое, что я сделаю, это обеспечу тебе роль поменьше, скостим 12 баллов до 10.
В каком смысле роль поменьше?
Я оспорю мнение обвинителя, доказав, что ты была... сотрудником, нанятым и уволенным игроками.
А я думаю, у нас есть отличный шанс.
Нет, я просто не позволю тебе сделать такое заявление.
— Почему нет? — Это неправда.
Позволь мне объяснить, как работает система баллов.
Я знаю, как она работает.
Баллы коррелируют с рекомендациями обвинителя по приговору.
Ты пытаешься добиться уменьшения баллов любым способом, включая, например, историю судимостей, которой у меня нет, или если обвиняемый играл второстепенную роль, что явно не про меня.
Ты всерьёз думаешь, сейчас стоит самоутверждаться?
Нет, в Кобра Лаундж уже шла игра, когда ты появилась.
Я говорю об игре в Нью-Йорке, её я создала с нуля.
Меня нельзя было уволить. Я это обеспечила. Так что нет.
Я запрещаю тебе пытаться доказать второстепенность моей роли.
Я запрещаю тебе сводить к нулю всю мою карьеру.
Семью завести планируешь?
Если я не добьюсь меньшего балла для тебя, то твои рекомендации по приговору будут о 8-12 годах, и это ещё до того, как они постараются пришить тебе ещё за отмывание денег.
— Отмывание денег? Ты... — Как только ты обменяла деньги русских на фишки.
Я должна была заранее знать
— откуда эти деньги... — Попробуй найди мне 12 человек, которые поверят, что ты понятия не имела, кто именно сидел за твоим столом и откуда их деньги.
Когда я лишилась игры в Лос-Анджелесе, я убедила себя, что это не страшно.
Это задумывалось, просто как приключение.
И способ завести знакомства с полезными людьми.
И я накопила порядка 200 000 долларов.
Но это была лишь тонкая стена, которую я спешно выстроила, чтобы отгородиться от унижения и депрессии, которые были впереди.
Когда-нибудь это бы закончилось.
Я просто думала, что это будет на моих условиях.
Игра дала мне индивидуальность, уважение и моё собственное место в совершенно недосягаемом мире, и всего в одно мгновение всё это было отнято у меня.
Я стала ненужной и забытой за одну ночь.
Прошли две недели, как я потеряла свою игру, и я договорилась о встрече кое с кем, потому что теперь унижение и депрессия перетекли в слепую ярость на собственное бессилие против дурацких мужских прихотей.
Не было никаких правил игры.
Все эти решения и планы были за гранью хорошего и плохого, только эго и тщеславие.
Эгоистичные прихоти без оглядки на последствия.
Ни справедливости, ни правосудия.
И этот гадкий хихикающий звонок от Игрока Икс.
Я не могла проиграть этому мелкому экранному ушлёпку, и мне не нужен был психолог, чтобы помочь мне пережить это.
Знаете, что помогает мне пережить провал?
Я села на самолёт до Нью-Йорка.
Уолл-стрит, Мэдисон-авеню,
Пятая авеню, Дакота, Сан Ремо...
Игроков полным полно, мне нужно лишь расставить сети.
