Толкин (Tolkien, 2019)

Но я не могу просто перейти на филологический факультет.

Почему?

Потому что для начала у меня нет стипендии.

Хочешь сказать, что факультет филологии не даёт стипендий?

Да, особенно гениям в языках.

Бестолочь.

Профессор!

Прощу прощения, профессор Райт. - Да.

Я размышлял о дубе.

О его символичности.

Дерево-страж, предвестник перемен.

Как увлекательно. вы изучаете садоводство?

Нет. Классическую литературу. Но я хотел бы...

Поэтому я вас и остановил.

Я хотел бы учиться у вас.

Изучать филологию. - У меня?

Да. Меня зовут Толкин. Рональд Толкин.

Это я стоял под вашим окном и кричал непристойности на извращенном финском.

И вы считаете, что это рекомендация?

Я знаю, что это ненормально, но я осознал свою истинную страсть, то, над чем я работал всю свою жизнь...

Можно я скажу откровенно, сэр?

Не представляете, насколько я приветствую это.

Мне нужна стипендия.

Мне нужна стипендия, чтобы изучать филологию. С вами.

И я пойду на всё, чтобы доказать вам, что я стоящий кандидат.

На всё? - Да.

Нет.

Нет? - Нет.

Нет, потому что, если я оставлю вас в покое, у меня не будет привилегии учиться у вас, и тогда цель этого, честно говоря, весьма устрашающего разговора, не будет достигнута.

Толкин. - Да, Сэр.

Произошло от немецкого. - Полагаю так, сэр.

Возможно, от англо-саксонского.

Именно. - «Tollk?hn».

Я подозреваю, что нет необходимости переводить это слово для вас.

«Отчаянный».

Профессор Райт...

На моих занятиях нет мест, мистер Толкин.

И все студенты переводят с древнеанглийского так же быстро и умело, как вы.

Кроме того, у них было два семестра, чтобы показать себя.

Хорошего дня.

Хельхейм.

Профессор.

С самого детства я был увлечён языками.

Одержим ими. Даже создал свои,

Полноценные языки. Взгляните.

Здесь всё.

От моего «breosthord» - сердца.

Моё «сокровище сердца».

А рисунки?

Я пишу истории. Легенды.

Для чего же ещё нужен язык?

Это же не просто названия вещей, правда?

Это жизненная основа культуры и народа.

Да. Именно. - Именно.

Можете ли вы написать 5000 тысяч слов о влиянии скандинавского языка на основе текста «Гавейна»?

Да, конечно. Когда бы вы хотели?

Вечером.

Вечером.

Средиземье.

Рать ободряли братья, оба звали родичей вперёд на сечу, в жестокой стычке стойки да будут, клинки да не дрогнут в руках у сильных».

То, как вы следуете ритму поэзии, то, как вы его чувствуете.

Должен вам сказать, мистер Толкин, я никогда не встречал ничего похожего.

Никогда.

Бюрхтвольд молвил...

Бюрхтвольд молвил, щит подымая...

Война! Война! В Англии война!

Германия вторглась в Бельгию!

Ратник старый учил соратников:

«Духом владейте, доблестью укрепитесь, сила иссякла - сердцем мужайтесь;

Вот он, вождь наш, повергнут наземь, во прахе лежит добрейший».

Фолкстон, Англия.

Выпей, Крис.

Дамы и господа, Роберт Гилсон.

Гилсон!

Не пригласишь меня на танец?

Ты проиграл пари?

Вообще-то, на меня уже три раза смотрели завистливыми глазами.

Люди, должно быть, приняли тебя за Кайзера.

Что это? Война или танцевальный вечер?

Первоклассные усы, Гилсон. - Что ж, спасибо.

Тебе нужно выпить, дружище. - На балу.

Кажется, все в сборе, Толкин.

Да.

Скажем тост?

За будущие встречи Ч.К. Б. О.

По всей Европе.

Ваше здоровье, господа.