Дни Турбиных (1976)
Все цитаты, стр. 3
Видишь ли, он мне не нравится. - Чем, позволь узнать?
Его ухаживания за тобой становятся слишком назойливыми.
И мне было бы желательно... - Что было бы желательно тебе?
Ты умная женщина, прекрасно воспитана и прекрасно понимаешь, как надо держать себя, чтобы не бросить тень на фамилию Тальберг.
Хорошо, я не брошу тень на фамилию Тальберг.
Я не говорю тебе о том, что ты можешь мне изменить.
Я знаю, что этого быть не может. - Почему ты так полагаешь?
Елена, я тебя не узнаю! Замужняя дама, изменить.
15-11, я опаздываю. Ради Бога, чемоданчик и в нем немного белья.
Ты все-таки простись с братьями. - Конечно, само собой разумеется.
Здравствуй, Володя. Что за суета?
Я должен сообщить тебе важную новость.
Нынче ночью положение гетмана стало весьма серьезным.
Что случилось? - Возможно, что немцы не окажут помощь.
И придется отбивать Петлюру своими силами.
Что ты говоришь! - Очень может быть.
Так как я уезжаю в командировку... - Куда, если не секрет?
В Берлин. Как я не барахтался, выкрутиться не удалось.
Так что позволь тебе пожелать всего хорошего.
Это значит, что командировка Ваша мне не нравится. - Полковник Турбин!
Я Вас слушаю, полковник Тальберг.
Вы мне ответите за это! Господин брат моей жены.
Когда прикажете, господин Тальберг? - Когда? Когда я вернусь!
Бог знает, что случится, когда вы вернетесь.
Вы! Я давно хотел поговорить с Вами.
Жену не волновать, господин Тальберг.
До свидания, Алеша. -До свидания, Володя.
Володя уезжает в командировку. Простись с ним.
Счастливого пути, господин полковник.
Вот тебе деньги. Из Берлина немедленно вышлю.
Алеша, ты знаешь, я заметил, он на крысу похож.
Совершенно верно, а дом наш - на корабль. Иди к гостям.
Попадет дивизион в небо, как в копеечку.
У Вас очень открытое лицо, располагающее.
Весьма серьезно, серьезно весьма. Крыса.
Уехал, как уехал. - Кто уехал?
Как вы меня напугали, Шервинский. Как вы вошли без звонка?
Да у вас двери открыты настежь. Здравия желаю, Елена Васильевна.
Сколько раз я просила не делать этого. Мне неприятно, что вы тратите деньги.
Деньги существуют для того, чтобы их тратить.
Разрешите снять бурку? -А если я скажу нет?
Тогда я посижу в бурке всю ночь у Ваших ног.
Армейский комплимент, Шервинский. - Виноват, это гвардейский комплимент.
Здравствуй, Студзинский! -Леонид Юрьевич!
Александр Брониславович, очень рада. - Елена Васильевна, мое почтение.
Всем! Если завтра Петлюра приползет в город, надо будет драться.
Нужно всем идти в мортирный дивизион.
Мышлаевский! Ушел в эту дурацкую дружину, на этот дурацкий рубеж обороны генерала Белорукова.
Глупо! Сгеройствовал. Поспешил. Где он теперь?
Черт знает, может, убили под городом. В слободке.
Мышлаевский здесь. -Здесь?
Виктор... жив? - Мое почтение, капитан.
Слава Богу, я к командиру.
Капитан Студзинский, разрешите.
Кстати, очень кстати. Прошу.
Я так рад, что Вас увидал. Я так давно Вас не видел.
Если не изменяет память, вы были у нас вчера.
" - Что значит в наше время ""вчера""?" Кто же уехал? - Владимир Робертович.
Он сегодня должен был вернуться. - Он вернулся и опять уехал.
Куда? - Какие дивные розы!
Месяца на два. - На два месяца?!
Печально. Я так расстроен.
Пятый раз целуете руку. - Я, можно сказать, подавлен.
Боже мой, но ведь это же.... Это ведь... Ура!
Единственное, что у Вас есть хорошего - это голос.
Ваше прямое назначение - это оперная карьера.
Да, кое-какой материал имеется.
Я однажды в Жмеринке пел эпиталаму. "Там вверху ""фа"", как вам известно,"
"а я взял ""ля"" и держал 9 тактов." - Сколько?
Семь тактов держал. Напрасно вы не верите.
Там была графиня Гендрикова. "Она влюбилась в меня после этого ""ля""."
И что же было потом? - Отравилась. Цианистым калием.
Ах, Шервинский, это у Вас болезнь, честное слово. Идите к столу.
Позвольте познакомить. Старший офицер дивизиона капитан Студзинский.
А это месье Суржанский, вместе с ним купались.
Его императорского величества, лейб-гвардии уланского полка и личный адъютант гетмана поручик Шервинский.
Вы не приходите в такое отчаяние. Бывший лейб, бывшей гвардии, полка...
По какому случаю пир, позвольте узнать? - Последний ужин дивизиона.
Стало быть, он уехал, а вы остались? - Помолчите, Шервинский.
Леночка, водки выпьешь? - Нет. - Тогда белого вина?
Я, собственно, водки не пью. - Как вы селедку без водки будете есть?
Абсолютно не понимаю. Я тоже не пью, но одну рюмку.
